В статье автор представляет возможности внедрения института «Amicus curiae», который приведет к формированию судами разносторонней судебной политики. В работе рассматривается применение данного института в нескольких странах, проводится анализ сущности эксперта в конституционном судопроизводстве, одновременно сравнивая его с институтом amicus curiae. Автор предлагает включить данный институт как в закон о конституционном суде РА, так и в судебный кодекс Армении.

Институт Amicus Curiae как средство обеспечения эффективности судебной политики Республики Армении

Гамбарян Артур Сиреканович, доктор юридических наук, доцент Российско-армянского (славянского) университета.

     Согласно традиционной теории разделения власти, законодательная власть имеет первостепенное значение в формировании публичной политики, так как теоретически она представляет все заитересованные стороны (именно представительство народа и есть основополагающим зерном в формировании данной ветви власти). В теории признается утверждение о том, что судебная власть, так же как и законадательная, участвует в формировании публичной политики[1], в связи с чем возникает вопрос, действительно ли  представлены в достаточной мере стороны публичного права чьи интересы могут быть затронуты судебным актом, при формировании судом публичной политики? Права и законные интересы многих людей нарушаются, если они не имеют возможности быть представленными в том судопроизводстве, в рамках которого сформированная политика может затронуть также их интересы. Этот пробел в какой-то степени восполняется внедрением института amicus curiae (от лат. Amicus – друг, Curiae – суд; дословно “Друг суда”).

В данной статье будут представлены сущность и значение amicus curiae , особенности правового регулирования  данного института в США и в Грузии. На основании исследования зарубежного опыта, будет расмотрена возможность внедрения данного института в правовую систему РА.

Amicus curiae – это то физическое или юридическое  лицо, которое не являясь участником судебного процесса, наделено правом на добрововольных началах, предоставлять информацию либо давать заключения о вопросе, который обсуждается в суде, до принятия судебного акта. Данная информация может быть представлена либо в форме юридического мнения, либо в форме заключения (amicus brief).

Позитивное значение amicus curiae признается многими юристами.  В частности Лорд Салмон охарактеризовал роль данного института следующим оьразом: “Я всегда признавал, что amicus curiae призван помочь судье беспристрастно толковать закон, либо, если одна из сторон отсутствует, помочь судье развивать юридическую мотивацию в его пользу[2]”.  Внедрение института amicus curiae решает не только проблему общественного представительства при осуществлении правосудия, но и является источником дополнительной информации для суда.

Данный институт был сформирован в римском праве. Начиная с девятого века был внедрён в систему английского права, а в дальнейшем и в другие системы общего права.

В США в качестве amicus curiae выступают такие крупные некоммерческие юридические организации, как Американский союз гражданских свобод, Американский центр права и правосудия, которые представляют свои заключения за или против тех или иных юридических изменений либо толкований (по важным делам).

Институт amicus curiae  был внедрён также в некоторые страны романо-германской правовой системы (например Аргентина), он с успехом применяется в международном праве в сфере защиты прав человека. В настоящее время рассматриваемый институт получил широкое распространение в практике Европейского Суда по правам человека, Межамериканской комиссии по правам человека, Межамериканского суда по правам человека а так же в практике судебных инстанций Европейского Союза[3].

В США правовому регулированию подлежат также ряд вопросов, связанных с amicus curiae. Так, ст. 37 Статута Верховного Суда США,  детально регламентирует статус amicus curiae, устанавливает требования для вызова в суд, а так же к представляемым заключениям[4]. Согласно части 1 данной статьи, своим заключением amicus curiae обращает внимание суда на такие вопросы, которые заинтересованные стороны не представили, но которые могут  значительно помочь  суду. В качестве amicus curiae  может выступать такой юрист, которому в соответсвии с порядком, установленном в статье 5, суд разрешил осуществлять практическую деятельность в данном институте правосудия. Особенности статуса amicus curiae предусмотрены также  Федеральными правилами аппеляционного производства[5].

В статье 55 Уголовно-процессуального кодекса Грузии, принятого в 2009 году, впервые для данной правовой системы предусмотрен институт amicus curiae. Так, согласно данной статье, заинтересованное лицо, не являющееся стороной в рассматриваемом деле, имеет право не менее чем за пять дней до рассмотрения дела по существу представить суду свои письменные соображения или заключение по данному делу. Целью письменного заключения является не оказание поддержки какому-либо из участников судопроизводства, а содействие суду в правильной оценке рассматриваемого вопроса. В тоже время суд не связан аргументами представляемыми в письменном заключении и вполне может с ними не соглашаться. Письменное заключение не должно превышать тридцати страниц и составляется в трех экземплях, два из которых передаются сторонам, а третий остается у судьи. Если суд сочтет, что письменное заключение не соответсвует требованиям Уголовно-процессуального кодекса Грузии, он не будет его рассматривать.

Институт amicus curiae  не предусмотрен в правовой системе РА, хотя с ним имеет общие черты эксперт в конституционном судопроизводстве. Согласно ч.1 ст.53 закона РА «О Конституционном Суде», в  конституционное судопроизводство в качестве эксперта с его согласия может быть вызвано лицо, обладающее специальными познаниями по вопросам, касающихся  рассматриваемого дела, и не заинтересованное в исходе дела. В ч. 8 той же статьи устанавливается, что положения заключения эксперта, содержащие правовой аспект, не имеют доказательственного значения. В правоприминительной практике Конституционного Суда редко встречаются случаи назначения экспертиз, которые не относятся к числу правовых. В последнее время со стороны отдельных конституционных органов ставится под сомнение правомерность назначения конституционным судом РА экспертиз по правовым вопросам, обосновывая это тем, что для суда знания правового характера не могут считаться особыми знаниями, так как  Конституционный Суд – высший орган конституционного правосудия,  обеспечивающий верховенство и непосредственное действие Конституции в правовой системе Республики Армения ( Закон РА «О Коснтитуционном Суде» ч.1 ст.1). Кроме того, для члена Конституционного суда РА обязательным требованиямим являются: высшее юридическое образование или ученая степень в сфере конституционного права; трудовой стаж в области права не менее 10 лет; владение армянским языком. Следовательно, разъяснение юридического содержания понятий, закреплённых в Конституции либо иных законах, требует правовых знаний, которые, по вышеназванным причинам, не могут являться для члена Конституционного суда особыми знаниями[6].

По мнению ряда ученых, экспертами могут быть лица, обладающие особыми познаниями не столько в области права, сколько в других областях – экономике, экологии, природопользовании, искусстве и т.п., аналогично экспертам, приглашаемым в гражданском, уголовном и арбитражном судопроизводстве. Решение же вопроса о соответствии нормативного правового акта Конституции относится к компетенции судей[7].

Необходимость экспертизы по правовым вопросам в конституционном судопроизводстве обосновывается тем, что любой судья не может обладать полной суммой знаний по конкретному правовому вопросу, так как Основной Закон в отличие от иных нормативных актов не имеет одной отраслевой принадлежности[8]. Учитывая абстрактный характер конституционного регулирования общественных отношений, а также тот факт, что при осуществлении конституционного правосудия могут возникнуть вопросы, связанные с различными отраслями права, нужно признать  необходимость использования навыков экспертов со специальными знаниями по конкретным правовым вопросам в конституционном судопроизводстве. Так, согласно ч.1 ст.41 закону РА О Конституционном Суде заключение эксперта имеет доказательственное значение. Считаем, что заключение эксперта по правовым вопросам не должно иметь доказательственного значения, так как оно имеет своей целью не утвердить либо опровергнуть аргументы, являющиеся предметом доказательства, а призвано содействовать суду для уяснения конституционного и отраслевого смысла оспариваемой нормы. По этому поводу Д. Басангов справедливо отмечает, что разъяснения, даваемые экспертами Конституционного Суда РФ, выходят за рамки простой экспертизы, то есть квалификации[9].

В иных видах судебного процесса заключение эксперта для суда также не является обязательным, но должно быть оценено судом в соответствии с процессуальными нормами. При этом в иных видах судебного процесса закреплено, что несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда: такое требование, в первую очередь, связано с тем, что в таких процессах решаются вопросы факта, а не права, как в Конституционном Суде[10]. В то же время, следует отметить, еще одну особенность конституционного судопроизводства – если  Конституционный суд согласился с правовой мотивацией эксперта, в своём акте он не ссылается на него, а представляет данное заключение в качестве  правовой позиции суда.

Итак, в конституционном судопроизводстве из сущности заключения эксперта по правовым вопросам вытекает, что оно не может рассматриваться  в качестве процессуального доказательства. Мы считаем, что заключение эксперта по правовым вопросам необходимо регулировать в рамках института amicus curiae [11].
Внедрение в конситуционное судопроизводство института amicus curiae позволит лицам, заинтересованным в рассмотрении публичного вопроса, хотя не являющихся стороной в процессе и не имеющих личного интереса в исходе дела, при отсутствии инициативы суда либо сторон, по собственной инициативе представлять в суде свои позиции. Заключение amicus curiae не имеет доказательственного значения, суд не обязан представлять причины своего несогласия с подходами amicus curiae , а в случае согласия, не обязан анализировать его в судебном акте.

      Сказанное  равным образом относится также к необходимости внедрения института amicus curiae  в рамках функций Кассационного Суда РА по обеспечению единообразного применения закона и по развитию права.

Таким образом, внедрение института amicus curiae в практику судов высших инстанций  РА (Конституционный Суд, Кассационный Суд) станет источником дополнительной информации при формировании судебной политики, одновременно способствуя формированию эффективной, многосторонней, взвешанной и предсказуемой судебной политики. В законе РА «О Конституционном Суде», а также в Судебном кодексе РА необходимо отдельной статьёй урегулировать статус института amicus curiae, порядок представления заключения с его стороны и правовое значение данного заключения.

In the article the author represents the possibilities of an investment of the institute «Amicus curiae» which will lead to multilateral development of a public policy from the judicial instances. In this work it is represented the use of this institute in the several countries, and, are compared the distinctions between it and investigatory (or legal) examination in the constitutional court.

The author suggests including the given institute in the law on the constitutional court of the Republic of Armenia and also in the judicial code.