Зуев С.В. Цифровая уголовно-процессуальная политика

 В статье рассматриваются вопросы о необходисти развивать и внедрять в уголовный процесс новые технологии, что станет одним из эффективных средств контроля за преступностью.

Зуев С.В. Цифровая уголовно-процессуальная политика / Проблемы борьбы с преступностью в условиях цифровизации: теория и практика : сборник статей ХVIII Международной научно-практической конференции «Уголовно-процессуальные и криминалистические чтения на Алтае». — Вып. XVI / Министерство науки и высшего образования РФ, Алтайский государственный университет ; отв. ред. С.И. Давыдов, В.В. Поляков. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2020. — С. 11-17.

Зуев Сергей Васильевич, доктор юридических наук, доцент, заведующий

кафедрой правоохранительной деятельности и национальной безопасности

Южно-Уральского государственного университета, г. Челябинск

  ЦИФРОВАЯ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА

Политика – искусство управлять. Именно таким слоганом можно коротко обозначить суть этого явления. Если обратиться к этимологии слова, то в переводе с греческого, политика – это искусство управлять государством, что подразумевает участие в государственных делах, определение направлений его функционирования, а также форм, задач и содержание этой деятельности. При этом, преследуется цель – сохранение и (или) создание наиболее приемлемых для определенных слоев общества или классов условий и способов осуществления государственной власти.

Платон в диалоге «Политик» (Πολιτικός, 370–360 до новой эры) приводит взгляд Сократа на политику как на «искусство управления людьми».

Уголовно-процессуальная политика является «самостоятельным направлением государственной социальной политики, которая должна рассматриваться ввиду своего производного характера как самостоятельный элемент уголовной государственной политики, выступающей во взаимосвязи с политикой уголовно-правовой и уголовно-исполнительной» [9, с. 63].

Условно уголовно-процессуальную политику можно разделить на внутреннюю и внешнюю. Внутренняя политика направлена на реализацию национального законодательства, внешняя – на исполнение международных правовых актов и сотрудничество с другими странами.

По мнению И.Г. Смирновой, при первом поверхностном рассмотрении можно констатировать, что уголовно-процессуальная политика современного этапа – это политика, опирающаяся на идеи, провозглашенные в ст. 2 Конституции РФ (личность, ее права и свободы – высшая ценность в государстве). Кроме того, указанная деятельность носит внешнеполитический, международный характер и требует дополнительного урегулирования путем заключения международных договоров и соглашений.

В Руководящих принципах отношений между Советом Европы и Европейским Союзом от 16–17 мая 2005 г. указано, что Совет Европы и Европейский Союз основывают свои взаимоотношения на соблюдении прав человека, которые составляют основу стабильности и безопасности. Нельзя забывать и положения Концепции национальной безопасности РФ от 10 января 2000 г., где во втором разделе «Национальные интересы России» подчеркивается, что интересы личности заключаются в обеспечении личной безопасности. Действительно, гражданин и общество не столько жаждут борьбы с опасностью, сколько защиты, т.е. безопасности. Таким образом, уголовно-процессуальная политика должна ориентироваться на предназначение уголовного судопроизводства защищать права личности, общества и государства не только от преступных посягательств, но и от их последствий, обеспечивать баланс законных интересов и безопасность [9, с. 65].

В документе под названием «Уголовная политика: дорожная карта (2017-2025 г.г.)», разработанном под эгидой Центра стратегических разработок, указывается, что уголовная политика в России, как отвечать на новые виды общественноопасных деяний, возникающие при переходе к новому технологическому укладу. В рамках вызовов XXI века внимание следует сконцентрировать на следующих направлениях: 1) транснациональная преступность и меры противодействия ей (развитие механизмов процессуального сотрудничества, унификация при необходимости уголовного законодательства, разработка международных документов в этой сфере); 2) преступления, связанные с новыми технологиями (описание новых преступных деяний, методы противодействия им, пресечения и расследования); 3) новые технологии как эффективное средство контроля за преступностью на всех стадиях, начиная с допреступного поведения (безопасность в широком смысле) и заканчивая исполнением приговора суда (развитие альтернативных наказаний, исполнению которых должно способствовать внедрение новых технологий) [9, с. 50].

В равной мере уже сейчас необходимо развивать и внедрять в практику новые технологии как эффективное средство контроля за преступностью. Наряду с экономией государственных расходов в данной сфере это должно привести к общему снижению уровня преступности и дальнейшему цикличному высвобождению государственных ресурсов. К числу таких крупных корректирующих шагов можно отнести, в частности, такое направление, как деформализация, то есть снижение требований к оформлению документов, внедрение более простых способов фиксации (включая аудио/видео, цифровые и прочие современные способы фиксации информации без бумажных носителей), нацеленность на быструю передачу в суд [3, с. 54].

Представляется, что реализовать вышесказанное становится возможным при решении следующих стратегически важных вопросов:

–  переход на фиксацию хода процессуальных, в том числе следственных, действий с помощью технических средств и сохранение результатов в электронном виде;

– внедрение в уголовно-процессуальную материю удобную и надежную технологию удостоверения процессуального документа любым участником уголовного процесса вместо его обычной подписи;

– разработка «Электронное уголовное дело» и использование его на всех стадиях уголовного судопроизводства;

– широкое применение дистанционных форм проведения процессуальных действий, включая участие в судебных заседаниях всех заинтересованных лиц;

– предоставление потерпевшему в режиме онлайн через Интернет возможности отслеживать движение уголовного дела от подачи заявления в электронном форме до вынесения приговора;

– использование электронного помощника судьи для оценки фактических данных, имеющихся в уголовном деле, а также при назначении научно обоснованного и соразмерного совершенному противоправному деянию наказания.

Перечисленные направления представляют собой некоторую программу минимум, которая может дополняться и видоизменяться. В любом случае их можно комментировать.

В настоящее время приоритетным способом фиксации хода процессуальных, в том числе следственных, действий является составление бумажных протоколов. Технические средства выполняются факультативную роль. Высказаться в пользу перехода на электронный способ отображения процессуальной деятельности хочется, воспользовавшись аргументами других авторов. Так, например, существует мнение, что это позволит оптимизировать работу участников уголовного процесса, повысить качество выполнения поставленных задач [8, с. 28].  В перспективе технические средства копирования, хранения, передачи электронной информации сделают ненужными бумажные уголовно-процессуальные документы, то есть возможен переход исключительно на электронный документооборот [8, с. 165].

В этой связи, следует согласиться с тем, что необходимо регулирование, в первую очередь, основных начал проведения следственных действий и иной деятельности с использованием информационных технологий и электронных документов путем формулирования норм о гарантиях подлинности электронных доказательств, например, о ее неизменности, защите от возможных посягательств и доступности для последующего изучения, депонировании электронных копий, обязательном участии специалиста при проведении следственных или судебных действий, связанных с копированием, депонированием, осмотром, изъятием электронной информации [8, с. 128].

Формирование материалов дела не только в бумажном виде, но и в форме электронного уголовного дела, несомненного упростит реализацию ст. 158.1. УПК РФ, в соответствии с которой восстановление утраченного уголовного дела либо его материалов производится по постановлению руководителя следственного органа, начальника органа дознания, а в случае утраты уголовного дела или материалов в ходе судебного производства – по решению суда, направляемому руководителю следственного органа или начальнику органа дознания для исполнения. Это, в свою очередь, позволит не прибегать к применению ч. 4 ст. 158.1. УПК РФ, а именно не освобождать обвиняемого в случае, если по утраченному уголовному делу истек предельный срок содержания под стражей [10, с. 174].

В.В. Зозуля предлагает на законодательном уровне предусмотреть возможность осуществления видеозаписи при проведении следственных действий с автоматической системой видеозаписи в служебных помещениях органов предварительного расследования в уведомительном порядке [4, с. 50]. Соглашаясь с этим в принципе, имеет смысл бумажный тип документирования в уголовном процессе пора признать не иначе, как архетипом.

Положение п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 года № 35 «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов» определяет: при наличии технической возможности судам надлежит осуществлять фиксацию хода судебного разбирательства с использованием средств аудиозаписи и иных технических средств, а в случае недостаточной вместимости зала судебного заседания, в котором проводится слушание дела, осуществлять в здании суда трансляцию хода судебного заседания в режиме реального времени с использованием технических средств. Материалы фиксации хода судебного разбирательства, осуществляемого судом (например, носитель аудиозаписи), приобщаются к делу.

Согласно ч. 2 ст. 6 Федерального закона от 06.04.2011 года № 63-ФЗ  «Об электронной подписи» информация в электронной форме, подписанная простой электронной подписью или неквалифицированной электронной подписью, признается электронным документом, равнозначным документу на бумажном носителе, подписанному собственноручной подписью, в случаях, установленных федеральными законами, принимаемыми в соответствии с ними нормативными правовыми актами или соглашением между участниками электронного взаимодействия.

Внедрение в уголовно-процессуальную материю технологию удостоверения процессуального документа любым участником уголовного процесса вместо его обычной подписи позволит в режиме онлайн осуществлять процессуальные действия и подтверждать их. Это дает широкие возможности по дистанционному обеспечению прав и законных интересов участников. Многие страны уже ушли далеко вперед в этом. 

В США системы видеоконференцсвязи с момента появления в судах прошла значительную технологическую эволюцию: современное качество связи существенно отличается от того, которое было доступно десять или двадцать лет назад. В настоящее время оно обеспечивает беспрерывную связь с высоким качеством разрешения, которое способно обеспечить полноценное присутствие лица в зале суда [11, с. 2].

Система электронного документооборота в этой стране нового поколения заключается в том, что регистрация в электронной системе управления электронным делопроизводством  является обязательной для адвокатов и всех должностных лиц, осуществляющих судопроизводство. Каждый участник уголовного процесса несет ответственность за поддержание электронного почтового адреса, своей учетной записи, необходимой для получения электронного уведомления о движении дела и принимаемых решениях. Если адвокат не подает документы в электронном виде, то он должен получить на это разрешение суда и объяснить причины несоблюдения обязательной электронной подачи материалов. Если суд разрешил подачу материалов в неэлектронной форме, то суд может отозвать это разрешение в любое время судом и обяжет адвоката подать документы с использованием системы электронного документооборота [5, с. 24].

В 2016 году органами общественной безопасности КНР была создана интернет-платформа по приему заявлений о нарушениях закона, получившая название «cyberpolice». Данный сайт  принимает к регистрации информацию о  распространении порнографических материалов, вовлечении в занятие проституцией, распространении компьютерных вирусов,  мошеннических действиях в сети Интернет, организации азартных игр, продаже оружия, боеприпасов к нему, а также торговле документами, фальшивыми деньгами, человеческими органами, распространении запрещенной  информации о религиозных культах. В тоже время разработчики сайта поощряют передачу любой информации о деятельности организации Исламское движения Восточного Туркестана и иной информации о вооруженно-террористических организациях, целью которых является создание фундаменталистского исламского государства. Процедура подачи сообщения о преступлении достаточно проста: зарегистрированный на сайте пользователь заполняет типовой бланк и отправляет электронное сообщение, после чего получает логин и пароль для отслеживания хода рассмотрения своего заявления. В период с мая по июль 2019 года на данном сайте зарегистрировано 127175 пользователей. В указанный период был дан ответ на 21213 обращений, подготовлено 40990 материалов для возбуждения уголовного дела, из которых 22042 об организации незаконной игорной деятельности (53,8%), 11468 о сексуальных домогательствах и распространении порнографических материалов (28%) [5, с. 159].

В декабре 2017 года в Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан были внесены изменения, позволяющие проводить расследование по уголовным делам в электронном формате. Согласно материалам сайта Верховного Суда Республики Казахстан, первое электронное уголовное дело было рассмотрено уже в январе 2018 г. В 2018 году расследовано свыше 15 тысяч электронных уголовных дел по проступкам и преступлениям небольшой тяжести, из которых более 4 тысяч направлено в суд [5, с. 199].

Ю.Н. Познанский убеждает в необходимости формирования уголовного дела на всех стадиях досудебного и судебного производства в электронном виде (например, в формате PDF); законодательном закреплении возможности изучения материалов уголовного дела в электронном виде такими участниками уголовного процесса, как следователь, дознаватель, эксперт, прокурор, судья в случаях, когда изучение материалов уголовного дела не требует проведения каких-либо экспертиз либо иного анализа материалов уголовного дела на бумажном носителе [7, с. 42].

В научных кругах необходимость и возможность активного использования «электронных уголовных дел» в уголовном судопроизводстве обсуждается многими авторами. Имеются уже и попытки создания подобного рода программ [10].

Широкое применение дистанционных средств проведения процессуальных действий на любой стадии уголовного судопроизводства, включая участие в судебных заседаниях всех заинтересованных лиц – это перспективное направление развития. В связи с этим, целесообразно дополнить содержание диспозиции ст. 278.1 УПК возможностью использования видеоконференц-связи не только в судебном заседании, но и на предварительном расследовании [2, с. 19].  

Вместе с тем, необходимо отметить, что расширение возможностей информационных технологий уголовного процесса путем совершенствования программы реализации видеоконференц-связи (проведение с использованием данной технологии таких следственных действий, как допрос, очная ставка, опознание, частичное упразднение института понятых), должно осуществляться при решении вопросов, связанных с обеспечением достоверности и допустимости полученной таким образом информации, ее безопасности и сохранности, тайны следствия, с соблюдением прав и законных интересов человека и гражданина [8, с. 27-28].

Прежде всего, необходимо предоставить потерпевшему в режиме онлайн через Интернет возможность отслеживать движение уголовного дела, начиная от подачи заявления  в электронном форме – важное направление развития информационных технологий в уголовном судопроизводстве.

На сегодня заявление о преступлении может поступить в правоохранительные органы через сайт государственных услуг. Однако заявитель не имеет четко определенный УПК РФ перечень прав, не может потребовать от правоохранительных и иных государственных органов быть своевременно информированным о движении уголовного дела. Представляется, что, используя определенную программу, он мог бы получать всю информацию о принятых решениях, о передаче материалов следователю или дознавателю, о сроках расследования и других процессуальных моментах. Также следует предоставить потерпевшему возможность ознакомления с материалами уголовного дела через Интернет. С другой стороны, необходимо устанавливать различного рода фильтры на «отсев» ложной и второстепенной информации. В этом плане интерес представляет опыт зарубежных стран. Так, например, имеются технологии, позволяющие воспрепятствовать злоупотреблению правом при обращении в правоохранительные органы, пресечь случаи подачи заведомо ложных заявлений. В частности, ученые из Мадридского университета имени Карла III и Кардиффского университета в Уэльсе разработали искусственный интеллект – алгоритм VeriPol, способный выявлять ложные заявления в полицию на основании их содержания. Эта технология была протестирована полицией Испании в 2017 г. в двух полицейских департаментах Малаги и Мурсии [1].

Идея принятия юридических решений в уголовном судопроизводстве с использованием математических методов и алгоритмизации не нова и имеет как своих противников, так и сторонников. Отдельно взята такая идея проигрывает при столкновении с противниками, которые боятся потерять усмотрение правоприменителя, обладающего в то же время высокой степенью коррупционного риска. Однако в общем контексте разработки использования электронных (цифровых) средств уголовного судопроизводства все выглядит вполне логично. О необходимости использования в юриспруденции математических методов и алгоритмов говорилось достаточно давно, задолго до современного развития информационных технологий. К сторонникам данного направления развития юридической науки и практики следует отнести следующих ученых А.А. Арямов, Д.С. Дядькин, В.И. Курляндский, С.Г. Ольков, Н.Д. Оранжиреев, Чижов М.В. и других. Не углубляясь в конкретные разработки математических методов назначения наказаний, и обобщив их принципиальные подходы можно выделить следующие направления: балльная система; шкалирование; выстраивания отношений с помощью математических формул.

Проблема освободить судью при вынесении приговора от усмотрения является краеугольным камнем системы уголовного правосудия в странах общего права. Ряд авторов создали информационную систему наказаний для предоставления судьям юридических, фактических и статистических данных. Цель системы не лишить судью своего усмотрения, но лучше информировать его, и таким образом добиться согласованности подходов по всей юрисдикции. В их работе на конкретных примерах показано как применяется такая информационная система.

Вышесказанное требует дальнейшего развития в плане использования информационных технологий в уголовном судопроизводстве.  Этому может способствовать научная разработка концепции формирования единой цифровой среды уголовного судопроизводства [12]. 

Все это свидетельствует о необходимости больше внимания уделять цифровой уголовно-процессуальной политике. При этом надо учитывать, что внедрение информационных технологий, кроме определенных сложностей технического оснащения властных органов судопроизводства, повлечет некоторые проблемы непосредственного восприятие новых форм информационных коммуникаций, которое сопровождается различными, и не всегда положительными, психофизиологическими реакциями у участников процессуальных отношений. Все это обусловлено еще и требованиями по сохранению традиционных ценностей права, успешно создающих чувство доверия граждан к порядку отправления правосудия, соблюдению законности и справедливости, гарантии защищенности.

Список литературы

1. Александров, А.С. О перспективах развития российского уголовного судопроизводства в условиях цифровизации / А.С. Александров, О.И. Андреева, О.А. Зайцев // Вестник Томского государственного университета. – 2019. – № 448. – С. 199-207.

2.  Дмитриева, А.А. Теоретическая модель безопасного участия личности в уголовном судопроизводстве / А.А. Дмитриева: дисс. …д-ра юрид. наук. – М., 2017. – 52 с. 

3.  Есаков, Г.А. Уголовная политика: дорожная карта (2017-2025 гг.) / Г.А. Есаков, Р.О. Долотов, М.А. Филатова, М.А. Редчиц, П.П. Степанов, К.А. Цай. М., 2017 // URL: https://www.csr.ru/uploads/2017/04/Report-CP.pdf

4. Зозуля, В.В. К вопросу о применении видеозаписи при производстве следственных действий с участием несовершеннолетних / В.В. Зозуля // Уголовно-процессуальная охрана прав и законных интересов несовершеннолетних. – 2016. – №  1(3). – С. 47-51.

5. Информационные технологии в уголовном процессе зарубежных стран. М., 2020. – 216 с.

6.   Кувычков, С.И. Использование в доказывании по уголовным делам информации, представленной в электронном виде: дисс. … канд. юрид. наук / С.И. Кувычков. – Нижний Новгород, 2016. – 273 с.

7. Познанский, Ю.Н. Электронное уголовное дело в решении проблемы расследования уголовного дела в разумные сроки / Ю.Н. Познанский / Труды академии управления МВД России. – 2015. – № 1(33). – С. 41-44.

8. Развитие информационных технологий в уголовном судопроизводстве. М., 2018. – 248 с.

9. Смирнова, И.Г. Уголовно-процессуальная политика: некоторые суждения о ее сущности, социальной обусловленности и месте в уголовной политике / И.Г. Смирнова // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. – 2010. – № 3. – С. 61-67.

10.  Янушко, А.В. Защищенный аппаратно-программный комплекс центра хранения электронных копий материалов уголовного дела / А.В. Янушко, А.В. Бабанин, О.А. Кузнецова, С.В. Петрушенко, М.Ю. Чекмарев // Безопасность информационных технологий. – 2011. – № 1. – С. 21-29.

11. Enhancing Courts and Justice with Technology. A Polycom Perspective. White Paper. Polycom. 2016.  // URL: https://www.polycom.com/content/dam/polycom/common/documents/ whitepapers/courtroom-video-applications-whitepaper-enus.pdf

12.  Potas, I. Informing the discretion: the sentencing information system of the judicial commission of New South Wales / I. Potas, D. Ash, M. Sagi, S. Cumines, N. Marsic // International Journal of  Law and Information Technology. – 1998. – Vol. 6 (2). – P. 99-124.