Учитель по имени Платон

  Статья «Учитель по имени Платон» Сергея Дмитриевича Милицина, канд. юрид. наук, доцента УрГЮУ, опубликованная в журнале «Судебная власть и уголовный процесс» (Воронеж, 2020, №1. С 26-29). В публикации рассказывается о создателе свердловской (екатеринбургской) научной школы уголовного процесса.

Учитель по имени Платон

Среди громких имен правоведов, создававших вначале всесоюзную, а затем — и международную славу Свердловского юридического института (ныне — Уральского государственного юридического университета) имя доктора юридических наук, профессора Платона Михайловича Давыдова звучит уважительно и весомо. Фронтовик-орденоносец, сумевший после тяжелых ранений найти в себе силы для учебы, блестяще защитивший вначале кандидатскую, а затем — и докторскую диссертацию, руководивший кафедрой уголовного процесса на протяжении 34 лет и воспитавший целую плеяду учеников, являлся для коллег олицетворением того несгибаемого русского духа, стойкости и одновременно — душевности, которые в последние годы встречаются не так часто, как хотелось бы.

Автору этих строк довелось быть одним из последних аспирантов Платона Михайловича и вживую слушать немногословные и сдержанные рассказы и пояснения своего Учителя, судьба которого послушно повторила все сложности становления и развития Советской страны.

Как и многие представители поколения, которое родилось в смутные революционные годы, Платон Давыдов, увидевший свет 20 ноября 1918 г., совсем не мечтал о каком-то большом жизненном пути. Для мечтаний просто не было свободного времени — главной задачей для всего крестьянского семейства Давыдовых, живших в деревне под Курском, было выживание. Маленький Платон был с детства приучен к сельскому труду. Полагаю, что именно в детские годы в его характере сформировались такие важные для любого человека черты, как выдержка, сдержанность, умение переносить тяготы и лишения, которые не раз выручали его впоследствии. Мне неизвестна судьба отца Платона Михайловича, я никогда не слышал рассказов о нем. Возможно, Давыдов-старший погиб в боях гражданской войны, а может быть, рано умер от непосильного труда или болезни. Как бы то ни было, воспитанием сына занималась мать, которой помогали в этом дочери — Платон Михайлович с большой теплотой всегда говорил об этих заботливых женщинах. Именно мама, желая своему единственному сыну лучшей доли, тайком отправила Платона, в Ленинград, где тогда жила семья её сестры. Колхозное движение, превратившее крестьян к середине тридцатых годов ХХ века в некое подобие «государственных крепостных», не имевших паспортов и фактически приписанных к своему колхозу, не давало возможности самостоятельно выбирать свой жизненный путь. Переезд, а по сути — бегство в Ленинград ставили под удар всю остальную семью, но мать Платона пошла на это. Возможно, она видела в сыне какие-то способности, а может быть, просто желала уберечь его от крестьянской безнадежности, но как бы то ни было, Платон Михайлович был благодарен матери всю жизнь.

Нельзя сказать, что в Ленинграде для молодого крестьянского паренька без документов были «открыты все пути». На самом деле, их было не так уж и много. Можно было попытаться устроиться неквалифицированным рабочим на завод и таким образом закрепиться в городе или найти место попроще — дворником или разнорабочим в какую-нибудь артель. Оба этих варианта были не совсем надежные и к тому же не гарантировали предоставление жилья. Последнее обстоятельство было весьма существенным — семья родственников жила в очень стесненных условиях и оставаться у них на длительное время Платон не мог. Случайность помогла сделать правильный ход — увидев объявление о наборе в среднее военное училище, он не раздумывая выбрал военную карьеру.

Училище готовило младших офицеров — артиллеристов и давало полное среднее образование. Хорошее питание, воинская дисциплина и жесткий распорядок дня сделали свое дело – на фотографии того времени круглолицый курсант П. Давыдов запечатлен в плотно сидящей шинели и в буденновке — обычном для довоенного времени головном уборе военнослужащих. Он рассказывал, что преподавание велось очень качественно, поэтому выпускники училища были достойно подготовлены к службе в войсках.

Однажды в откровенном разговоре Платон Михайлович сказал, что поступление в артиллерийское училище спасло ему жизнь. Если бы он не стал курсантом, то был бы призван в армию и, не имея воинской специальности, попал бы в пехоту и вряд ли бы вернулся с «незнаменитой» советско-финской войны 1939-1940 гг., а затем — и с фронтов Великой Отечественной войны.

Окончание учебы в училище фактически совпало с началом самой кровопролитной войны. П. М. Давыдов был направлен в действующую армию на должность командира гаубичной батареи. Это позднее подразделение, где на вооружении стояли 152-миллиметровые гаубичные орудия, будут считаться резервом Верховного главнокомандующего, а в начале войны ни о каком «резерве» и разговора быть не могло. Артиллерист П. М. Давыдов воевал на самом что ни на есть переднем крае, ежедневно рискуя жизнью. Много лет спустя, в 1985 году, во время одного из проводившихся тогда «уроков мужества», молоденькая студентка спросила профессора: «Скажите, Платон Михайлович, Вам было страшно на войне?». Профессор замолчал и, по своему обыкновению, ответил на вопрос примером: «Представь, мне надо было координировать огонь моей батареи. Для этого я брал полевой телефон и ползком выбирался на бугорок на нейтральной полосе между нашими и немецкими позициями, с которого было все видно. Моя батарея делала залп, а я по телефону давал уточнения для стрельбы. Немцы понимали, что где-то на высоком месте сидит корректировщик огня, и, поскольку возвышенность была только одна, вся вражеская батарея делала залп по бугорку, на котором я лежал. Первый немецкий залп уходил в перелет, следующий был недолетом и я знал, что третий точно накроет меня. Приходилось менять позицию для наблюдения. Вот и решай сама, было мне страшно или нет…».

Удивительно, но не мощный огонь вражеских батарей стал причиной ранений Платона Михайловича. Все артиллерийские «дуэли» он прошел невредимым. Беда дважды подстерегла его во время фронтового затишья. Однажды ночью, когда он вышел из землянки, чтобы покурить, пуля немецкого снайпера, стрелявшего в темноте на огонек папиросы, попала ему в плечо, а другой раз осколок от случайного снаряда серьезно повредил правую руку. Ранение было тяжелым, в какой-то момент встал вопрос об ампутации руки, но к счастью все обошлось.

В 1943 г. после лечения в госпитале награжденный двумя орденами и несколькими медалями двадцатипятилетний начальник штаба артиллерийского дивизиона гвардии капитан П. М. Давыдов получил инвалидность и был уволен из Красной Армии. Поскитавшись по тылам, он вернулся в свою родную деревню, которая к тому времени была освобождена от немецких захватчиков. Раненая правая рука фактически не разгибалась в локтевом суставе, что делало невозможным физическую работу. Пришлось искать другое занятие и Платон Михайлович стал учителем начальной военной подготовки в деревенской школе. В какой-то момент он смирился со своей судьбой: «Жив — уже хорошо, проживу как-нибудь…», но вскоре природная тяга к знаниям предопределила новый поворот в жизни фронтовика — он решил стать юристом и в 1945 г. поступил в Ленинградский юридический институт им. М. И. Калинина (ЛЮИ). Сейчас название этого вуза практически забыто, а в довоенные и первые послевоенные годы (до слияния в 1954 г. с юридическим факультетом ЛГУ им. А. А. Жданова — ныне СПбГУ) это было известное учебное заведение, не прекращавшее готовить юристов даже в годы войны (в эвакуации). В разные годы в ЛЮИ преподавали С. И. Аскназий, А. В. Венедиктов, С. Б. Крылов, Я. М. Магазинер, М. Д. Шаргородский и другие известные ученые — юристы. Необходимо заметить, что в первые послевоенные годы участники войны не имели никаких льгот для поступления в вузы, поскольку количество бывших фронтовиков существенно превышало количество мест в институтах и университетах нашей страны. По всей видимости, Платону Михайловичу пришлось основательно позаниматься, чтобы вспомнить школьную программу, знание которой было необходимо для поступления. И хотя он не любил рассказывать о годах, проведенных в ЛЮИ, можно предположить, что учеба давалась ему без особого труда. Результат не заставил ждать: после завершения обучения П. М. Давыдову предлагают поступить в аспирантуру, где он под руководством кандидата юридических наук доцента В. П. Резепова готовит и в 1953 г. успешно защищает кандидатскую диссертацию «Меры пресечения в советском уголовном процессе». По всей видимости, опытный научный руководитель Виталий Петрович Резепов был полностью уверен в своем ученике — первым оппонентом на защиту был приглашен член-корреспондент Академии наук СССР профессор М. С. Строгович.

После защиты кандидатской диссертации П. М. Давыдова распределяют на работу в Свердловский юридический институт им. А. Я. Вышинского. Так завершился ленинградский период его жизни, о котором Платон Михайлович всегда вспоминал с теплотой.

На Урале кандидата юридических наук П. М. Давыдова сразу назначили на должность заведующего вновь созданной кафедрой уголовного процесса СЮИ. В этой должности он проработал 34 года, в течение которых сформировалась уральская научная школа процессуалистов. Основной вклад в ее становление вложил именно Платон Михайлович — за этот период четырнадцать его учеников стали кандидатами юридических наук.

В 1974 г. была завершена и успешно защищена главная научная работа П. М. Давыдова — докторская диссертация «Обвинение в советском уголовном процессе». В то время за разработку проблемы обвинения брались многие исследователи, но именно эта диссертация обозначила классическое понимание сущности обвинения, его видов и значения.

Прекрасные человеческие качества Платона Михайловича — душевность, скромность, внимательность и заботливость помогали ему в работе с коллегами и учениками. Таким же добрым и чутким он был и для своих родных — жены Нины Анисимовны и сыновей Геннадия и Евгения.

В 1987 г. П. М. Давыдов принял решение о переходе с должности заведующего кафедрой уголовного процесса на должность профессора кафедры, а в тяжелом для нашей страны августе 1991 г. написал заявление об уходе на пенсию. Эпоха завершалась, а вместе с ней уходили и ее герои.

Платон Михайлович был с нами еще много лет — как и его знаменитый оппонент и коллега М. С. Строгович, он чуть-чуть не дожил до своего девяностолетия. Физическая немощь старого человека не затронула его светлый ум и до последних дней наш учитель радовался нашим успехам.

С. Д. Милицин, канд. юрид. наук, доцент, УрГЮУ, Екатеринбург