В.А.Лазарева*

СТЕРЕОТИПЫ МЫШЛЕНИЯ КАК ТОРМОЗ СТАНОВЛЕНИЯ СОСТЯЗАТЕЛЬНОСТИ
В  УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Уголовное судопроизводство, гласит ст. 15 УПК РФ, осуществляется на основе состязательности сторон. Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Стороны обвинения и защиты равны перед судом. Эти положения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации отражают закономерное  стремление России к идеалам правового демократического государства, обязанностью которого является признание, соблюдение и защита прав и свобод личности (ст.2 Конституции РФ). Права и свободы человека и гражданина составляют смысл, содержание и применение законов, деятельности органов государственной власти и местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст.18).

Гарантированная государством защита прав и свобод человека и гражданина, обеспечивается предоставлением ему справедливой судебной процедуры  для рассмотрения спора о  гражданских правах или обязанностях или предъявленного лицу уголовного обвинения (ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод). Только справедливая судебная процедура способна обеспечить человека эффективной судебной защитой, и только состязательная форма уголовного судопроизводства способна обеспечить справедливость судебного разбирательства. Состязательность уголовного судопроизводства, таким образом,  гарантирует процессуальное равноправие сторон и справедливое рассмотрение и разрешение уголовного дела, обеспечивает реализацию назначения уголовного судопроизводства как  механизма защиты прав и свобод нуждающихся в такой защите лиц (ст. 6 УПК РФ).

Однако являющееся состязательным de jure, уголовное судопроизводство России  отнюдь не является таковым fe facto.  Идеи  состязательности и справедливости не только  не овладели армией правоприменителей, но с трудом пробиваются и в науке. Причина тому- стереотипы нашего процессуального мышления, штампы, сложившиеся и пустившие глубокие корни за десятилетия советской эпохи. Это, прежде всего, учение об объективной истине как цели судопроизводства, следователе, как объективном исследователе фактов и обстоятельств, суде как субъекте доказывания, и доказывании как деятельности, состоящей в собирании, проверке и оценке доказательств. Разумеется, это - не единственная причина того печального состояния  практики расследования и рассмотрения уголовных дел, которое мы сегодня имеем, но именно эти, во многом, идеологически  обусловленные советской эпохой штампы, влияя на наше восприятие установленных уголовно-процессуальным законом правил, искажают их подлинный смысл, препятствуют формированию действительно, а не по-советски, состязательного  (и справедливого!)  судопроизводства. Разрушение стереотипов – процесс болезненный, но необходимый, если мы хотим добиться изменения ситуации. Устаревание идей и представлений – процесс естественный,  отказ от них, пересмотр  научных концепций – процесс закономерный.

 Одна из наиболее «вредных» для состязательности идей – отрицание роли следователя как субъекта уголовного преследования.  Именно она влечет  искаженное представление о понятии, цели  и субъектах доказывания, формирует гипертрофированную ценность материалов предварительного расследования для суда, чем фактически тормозит развитие состязательных начал уголовного судопроизводства.

Следователь- это субъект уголовного преследования. Уголовное преследование  как деятельность, направленная на изобличение подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления,  совпадает с доказыванием: изобличение подозреваемого, обвиняемого происходит в процессе доказывания его вины. Изобличить лицо в совершении преступления можно, только собрав убедительную совокупность неопровержимых доказательств, поэтому уголовное преследование осуществляется путем производства  следственных и иных процессуальных действий, направленных на выявление доказательственной информации, то есть сведений, которые можно использовать для проверки обоснованности подозрения и обоснования выдвинутого против лица обвинения. Поиск, обнаружение и закрепление в целях сохранение для последующего использования этих сведений – задача досудебного этапа уголовного процесса, само существование которого обусловлено необходимостью выявления оснований и создания условий для передачи уголовного дела на рассмотрение суда. В состязательном процессе сама возможность судебного разбирательства целиком и полностью зависит от волеизъявления обвинителя (частного или официального). В делах публичного и частно-публичного обвинения  право обратиться в суд с утверждением о совершении лицом преступления и просьбой о его наказании («прошения о наложении на обвиняемого уголовной ответственности»[1], говоря словами  И.Я.Фойницкого) принадлежит официальным органам обвинительной власти. И поскольку обвинитель  всегда несет ответственность за обоснованность выдвинутого против лица обвинения, он может принять такое решение, только имея в своем распоряжении достаточную совокупность убедительных доказательств виновности обвиняемого лица. Поэтому предварительное расследование, начатое при наличии одних только признаков преступления (ч.2 ст. 140 УПК), нацелено на выявление всех обстоятельств его совершения, обнаружение и изобличение совершившего это преступление лица. Если подозреваемое или обвиняемое в совершении преступления лицо в ходе расследования не изобличено, есть основания сомневаться в том, что лицо, совершившее преступление обнаружено, ибо не известно еще, то ли лицо было обнаружено.

Таким образом, предварительное расследование  это  деятельность следователя или- в зависимости от формы расследования- дознавателя, направленная на раскрытие преступления, выявление и изобличение лица, его совершившего. Раскрытие преступления, выявление и изобличение лица, совершившего преступление, и есть стоящая перед органом расследования цель. «Какими бы фактическими данными ни располагал следователь, приступая к расследованию уголовного дела, он свою работу будет строить так, чтобы установить (или подтвердить) вину обвиняемого, а если такового нет- найти его. И эта работа (постановка целей, выдвижение версий, планирование, применение различных тактических приемов) будет подчинена общей цели- изобличению виновного»[2]. Для достижения этой цели он совершает определенные поисковые, познавательные и удостоверительные действия, принимает процессуальные решения, привлекает лицо в качестве обвиняемого, предъявляет обвинение и совершает иные необходимые действия. В целях обеспечения эффективности этой деятельности, т.е. для достижения задачи изобличения виновного, он применяет меры принуждения. «Функциональное назначение его деятельности одно- устанавливать признаки преступления, возбуждать уголовные дела при наличии определенных законом оснований, устанавливать и изобличать посредством собирания доказательств лиц, совершивших преступные деяния, и передавать уголовные дела на них в суд»[3], а это и есть уголовное преследование. Определив функцию органов расследования именно как уголовное преследование, законодатель дал основание  для  понимания предварительного расследования как формы уголовного преследования.

Такая характеристика предварительного расследования не зависит от того, имеется ли в наличии подозреваемое лицо[4].  Совершение преступления  порождает право государства на наказание лица,  его совершившего, но реализация этого права требует усилий по установлению личности правонарушителя.  «Право наказания создает для государства право на деятельность, имеющую задачей осуществление карательной власти  в каждом отдельном случае»[5]. Поэтому возбуждение уголовного дела является и возбуждением (началом) уголовного преследования (неизвестного) лица, совершившего преступление, в целях его выявления, обнаружения и изобличения. Бесконечно прав был М.А.Чельцов: «уголовный процесс должен быть начат, если органы, имеющие право на возбуждение уголовного преследования, располагают данными о совершившемся (или подготавливающемся) преступлении. Лицо, его совершившее, может скрыться. Оно может быть известно органам прокуратуры лишь по приметам и вовсе быть не известным. И все же уголовное преследование должно быть возбуждено»[6].

Сказанное не означает, что в ходе предварительного расследования не должны выясняться обстоятельства, свидетельствующие о невиновности или меньшей виновности  обвиняемого, а также смягчающие его ответственность, или не должны проверяться факты, противоречащие версии о виновности обвиняемого, доводы, приводимые обвиняемым в свою защиту, игнорироваться оправдательные доказательства. Такое (одностороннее) расследование не имеет ничего общего с концепцией расследования как формы уголовного преследования. Предварительное следствие, как и дознание, только тогда достигает требуемой степени эффективности, когда  проверены все версии, в том числе о невиновности обвиняемого, и опровергнуты доводы и доказательства, приводимые и представляемые  стороной защиты, ослабляющие или опровергающие обвинение. Иными словами, расследование или уголовное преследование должно быть объективным, иначе его результаты не выдержат в суде проверки гласностью, непосредственностью, состязательностью.

Не будем забывать, публичное уголовное преследование ведется от имени государства государственными  органами и состоящими на службе государства должностными лицами, а потому подчиняется требованию законности (ст.7 УПК). Значит, в процессе уголовного преследования должны соблюдаться закрепленные и гарантированные законом права и свободы участников уголовного судопроизводства, а предъявленное лицу обвинение должно быть основано на достаточной совокупности достоверных и законным способом полученных доказательств. Чтобы достичь цели изобличения виновного, следователь обязан выяснить все обстоятельства, имеющие значение для дела (входящие в предмет доказывания), проверить версию обвиняемого, опровергнуть доводы стороны защиты. Доказать наличие оснований уголовной ответственности можно только доказав отсутствие обстоятельств, которые исключают эту ответственность. Это очевидно. Объективность, полнота и всесторонность расследования- нормальные и необходимые условия его эффективности: совокупность доказательств, обосновывающих виновность лица, должна быть такой, которая  исключала бы какой-либо другой вывод в отношении этого лица. Точно также и выполнение органом расследования возложенных на него многочисленных обязанностей по обеспечению прав участников процесса является обязательным условием, при котором результаты расследования обладают свойством допустимости, то есть приемлемы для обоснования обвинения.

Изложенное, однако, не меняет функции следователя (дознавателя), не дает основания говорить, что  следователь действует в интересах защиты[7] или является  не обвинителем, а объективным исследователем[8], выполняет функции обвинения, защиты и разрешения дела одновременно[9],  а лишь характеризует её определенным образом. Уголовное преследование осуществляется следователем именно путем полного и всестороннего исследования обстоятельств дела[10].  Расследование или исследование обстоятельств дела не имеет никакой другой цели, кроме обнаружения и изобличения лица, совершившего преступление, а это и есть уголовное преследование. Уголовное преследование, таким образом, является содержанием предварительного расследования.  Предварительное расследование, в свою очередь, выступает формой уголовного преследования.

Наиболее заметно функциональное различие субъектов уголовно-процессуальной деятельности проявляется в доказывании. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого, обвиняемого, лежит на стороне обвинения (ч.2 ст. 14 УПК), и пока обвинение  в установленном законом порядке не доказано (а считать его доказанным  можно только  с момента вступления в законную силу обвинительного приговора суда),  обвиняемый считается невиновным (ч.1 ст. 14). Неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в пользу обвиняемого (ч.3 ст.14), поскольку они не позволяют  обосновать достоверный вывод, а предположения, то есть знания, основанные на вероятности, не могут быть использованы для обоснования обвинительного приговора (ч.4 ст.14). Возбуждая уголовное преследование против конкретного лица, следователь, дознаватель обязаны доказать его виновность, поэтому осуществляя в ходе предварительного расследование уголовное преследование, они осуществляют доказывание виновности подозреваемого, обвиняемого.

Разумеется, предварительное расследование как сложно-организованная деятельность не может быть целиком сведено к уголовному преследованию. Следователь и дознаватель выполняют  в процессе расследования огромное количество организационно- распорядительных,  и правобеспечительных мероприятий, каждое из которых имеет свою цель и связанное с этой целью значение. Однако при ближайшем рассмотрении  этой массы мероприятий  нельзя не видеть их подчиненности основной цели органа предварительного расследования. Например, возбуждение уголовного дела является необходимым условием начала активной деятельности  по  осуществлению уголовного преследования. Соединение в одно производство уголовных дел обеспечивает полноту уголовного преследования. Предоставляя обвиняемому возможность получить квалифицированную помощь, следователь обеспечивает законность уголовного преследования и возможность довести его до логического завершения, то есть до вступления обвинительного приговора в законную силу. Не выполнение этих действий чревато негативными для уголовного преследования последствиями: возвращением уголовного дела из суда (п.4 ч.1 ст.237 УПК), отменой приговора (ст.381 УПК РФ).

С этих же позиций следует решительно отвергнуть попытки представить полномочие органов предварительного расследования по прекращению уголовных дел как свидетельство функции разрешения уголовного дела. Разрешения уголовного дела по существу его основного вопроса (виновен или не виновен обвиняемый) при прекращении дела не происходит. Прекращая дело, обвинительная власть в силу тех или иных обстоятельств отказывается от продолжения уголовного преследования. Причины такого решения  различны-  неэффективность уголовного преследования, в силу которой лицо совершившее преступление не установлено или не изобличено, объективные обстоятельства, не позволяющие обвинительной власти добиваться привлечения лица к уголовной ответственности (истечение срока давности уголовного преследования), нецелесообразность продолжения уголовного преследования  в условиях, когда социальная справедливость может быть восстановлена без применения мер уголовной ответственности. Однако в любом случае, прекращение уголовного дела и /или уголовного преследования является способом осуществления следователем или дознавателем полномочий, принадлежащих им  как органам обвинительной власти.

Эффективное предварительное расследование  является  необходимым условием реализации государством своего права  возложить ответственность  на совершившее преступление лицо, но реализация этого права - исключительная прерогатива судебной власти. Независимый  от органов предварительного расследования, не выполняющий функцию уголовного преследования, суд  рассматривает уголовное дело точно также, как он рассматривает  всякое другое обращение к нему (иск, жалобу)- по правилам состязательного судопроизводства. Поэтому направив в суд уголовное дело, обвинительная власть  продолжает уголовное преследование и доказывание виновности обвиняемого путем подержания государственного обвинения. Государственное обвинение, таким образом, выступает как самостоятельная форма уголовного преследования, возникновение  которой  целиком   зависит от  результатов предварительного расследования.

Предварительное расследование и поддержание государственного обвинения в суде взаимосвязаны и взаимообусловлены. Сформулированное в досудебном производстве обвинение определяет пределы уголовного преследования в суде. Государственный обвинитель  вправе добиваться  признания подсудимого виновным лишь в том преступлении, обвинение в котором ему было предъявлено органом предварительного расследования, и не может выйти за его пределы.  Объем претензий государства к обвиняемому, изложенный в обвинительном заключении, обвинительном акте, государственным обвинителем может быть лишь уменьшен, но увеличению ни при каких условиях не подлежит. Исправление допущенной органом расследования ошибки в объеме обвинения и в его юридической квалификации  ограничено требованием недопустимости поворота к худшему. Неполнота предварительного расследования, которая послужила причиной такой ошибки, в судебном заседании невосполнима. Существенно затрудняют задачу государственного обвинителя, а иногда делают её невыполнимой  допущенные в ходе предварительного расследования нарушения  предусмотренных законом правил производства следственных действий и принятия процессуальных решений, нарушения прав участвующих в предварительном расследовании лиц. Эффективность выполнения в суде задачи, возложенной на государственного обвинителя, таким образом, во многом зависит от качества предварительного расследования: его полноты, объективности, законности. Этим и обусловлена необходимость прокурорского надзора за предварительным расследованием- выполнение органами предварительного следствия и дознания стоящих перед ними задач позволяет прокурору продолжать уголовное преследование в суде.  Поэтому прокурор наделяется властными полномочиями, позволяющими ему  влиять на  предварительное расследование, обеспечивая  законность уголовного преследования, что позволяет  рассматривать надзор за процессуальной деятельностью органов следствия и дознания как особую (косвенную) форму уголовного преследования. Выполнив свою задачу на этом этапе, прокурор получает возможность направить уголовное дело на разрешение суда.

Таким образом, досудебное производство, не состязательное в силу изложенной характеристики осуществляющих его субъектов, создает условия для состязания в суде, формирует предмет и определяет пределы предстоящего судебного разбирательства, но не предопределяет и не может предопределять его результатов.  Это деятельность  стороны, которая не может иметь с судом, если он независим, общих  целей и задач.  Стремление сохранить представление о расследовании как полном, объективном и всестороннем исследовании обстоятельств преступления есть смешение функций, посягательство на  прерогативу судебной власти, на состязательность.