На правах рукописи

Николюк Валерия Вячеславовна

Возмещение вреда лицу, незаконно подвергнутому
мерам уголовно-процессуального принуждения

Специальность 12.00.09 – Уголовный процесс, криминалистика;
оперативно-розыскная деятельность

Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата юридических наук

Москва - 2011

Работа выполнена на кафедре уголовно-правовых дисциплин Московской академии экономики и права

Научный руководитель: Заслуженный деятель науки Российской Феде-рации, доктор юридических наук, профессор Зайцев Олег Александрович

Официальные оппоненты:  

доктор юридических наук, профессор  Ковтун Николай Николаевич

кандидат юридических наук, доцент Качанов Александр Яковлевич

Ведущая организация:

Московская государственная юридиче-ская академия им. О. Е. Кутафина

Защита диссертации состоится 27 мая 2011 г. в 16 час. на заседании диссертационного совета Д521.023.02 при Московской академии экономи-ки и права по адресу: 117105, Москва, Варшавское шоссе, д. 23.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской акаде-мии экономики и права

Автореферат разослан «___» апреля 2011 г.

Ученый секретарь
диссертационного совета
кандидат юридических наук, доцент Ю. С. Харитонова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. В развитие конституционных гарантий возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст. ст. 45, 49, 52 и 53 Конституции Российской Федерации), законодатель применительно к сфере уголовного процесса предусмотрел правило, соглас-но которому вред, нанесенный лицу в результате нарушения его прав и сво-бод судом, а также должностными лицами, осуществляющими уголовное преследование, подлежит возмещению по основаниям и в порядке, установ-ленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее – УПК РФ) (ч. 4 ст. 11).
В последние годы проблема возмещения вреда физическим и юридиче-ским лицам, в отношении которых незаконно применялись меры уголовно-процессуального принуждения при производстве по уголовным делам, при-влекает к себе все большее внимание специалистов. В связи с этим в уголов-но-процессуальной теории, а также в практической деятельности обсуждают-ся вопросы о предпосылках появления данной нормы в уголовно-процессуальном законе, ее роли и значении в реализации положений ст. ст. 45, 49, 52 и 53 Конституции РФ, гарантирующих возмещение государ-ством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Не менее востребованны-ми в среде юристов оказались и вопросы о круге субъектов права, преду-смотренного ч. 3 ст. 133 УПК, процессуальном порядке признания указанно-го права, процедуре рассмотрения требования о возмещении имущественного вреда, особенностях возмещения вреда конкретным субъектам.
В судебной практике появились процессуальные решения, принятые с учетом положений ч. 3 ст. 133 УПК. Заинтересованными лицами оспаривает-ся конституционность ч. 3 ст. 133 УПК в Конституционном Суде РФ путем подачи соответствующих жалоб .
Нельзя не учитывать, что в соответствии с положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), их толковани-ем в решениях Европейского Суда по правам человека (далее – Европейский Суд) наблюдаются массовые обращения в Европейский Суд и большое коли-чество удовлетворенных заявлений против Российской Федерации, что при-водит к серьезным финансовым санкциям, возлагаемых на Российскую Фе-дерацию в виде «справедливой компенсации потерпевшей стороне» . Данное обстоятельство также диктует необходимость разработки дополнительных механизмов в реализации права на надлежащую судебную защиту граждан и юридических лиц, в том числе права на возмещение вреда, причиненного властными субъектами уголовного процесса, должна рассматриваться как одна из первоочередных задач российской правовой системы и юридической науки.
В связи с производством по уголовному делу вред может быть причи-нен не только лицам, в отношении которых осуществляется уголовное пре-следование, но и иным участникам уголовно-процессуальных отношений. В УПК РФ включены нормы, призванные обеспечить возмещение вреда как в случаях реабилитации обвиняемого, так и при признании незаконным при-менения конкретных процессуальных принудительных мер. Указанные нор-мы объединены в главе 18 УПК РФ и, по замыслу законодателя, призваны служить нормативной базой для решения вопросов, касающихся компенса-ции вреда, наступившего от незаконных действий органов расследования, прокурора, суда.
Однако законодательное оформление идеи возмещения гражданам и юридическим лицам вреда, причиненного незаконным применением мер уго-ловно-процессуального принуждения, далеко небезупречно. Вследствие это-го сложилась парадоксальная ситуация: закон (ч. 3 ст. 133 УПК РФ) предос-тавляет гражданам и юридическим лицам право уже по ходу производства по уголовному делу, не ожидая результатов его расследования или судебного рассмотрения, предъявить в суд требование возместить причиненный им вред незаконным применением мер процессуального принуждения. Но заин-тересованные участники уголовно-процессуальных отношений не использу-ют данного права.
Пилотажные научные исследования в этой части показали, что главные причины, объясняющие отсутствие в настоящее время практики применения ч. 3 ст. 133 УПК РФ - ее декларативность, отсутствие надлежащей процедуры реализации гражданами и юридическими лицами права на возмещение вреда, причиненного им незаконными процессуальными принудительными мерами, нерешенность ряда принципиальных вопросов, могущих возникнуть при за-явлении требования о возмещении вреда. Поэтому назрела объективная по-требность в обстоятельном теоретическом анализе данного правового фено-мена, разработке пакета изменений и дополнений в УПК РФ, призванных создать в рамках уголовного процесса процедурные условия для установле-ния права на возмещение вреда, его размера и реальной компенсации, научно обоснованных рекомендаций по их применению.
Степень разработанности проблемы и личный вклад автора. Ин-ститут реабилитации в уголовно-процессуальной науке достиг определенно-го уровня изучения в связи с исследованием проблем возмещения вреда уго-ловно преследуемым лицам. Однако вопросы компенсации вреда, нанесенно-го гражданам и юридическим лицам при их вовлечении в уголовное судо-производство, рассматривались больше в постановочном плане. Различные аспекты применения ч. 3 ст. 133 УПК РФ (соотношение с институтом реаби-литации, круг субъектов права на возмещение вреда, порядок установления незаконности мер процессуального принуждения и др.) освещались в работах М. Х. Абдрахманова, В. А. Азарова, Т. А. Алмазовой, Г. Г. Амирбековой, Ф. Н. Багаутдинова, Б. Т. Безлепкина, Б. Б. Булатова, Л. М. Володиной, Р. В. Гаврилюка, А. Н. Глыбиной, А. П. Гуляева, А. А. Давлетова, К. Б. Калиновского, В. В. Кальницкого, Н. Н. Ковтуна, О. А. Корнеева, Р. Р. Магизова, Ю. О. Максимихиной, А. Н. Матвеева, В. Ю. Мельникова, М. В. Орловой, И. Л. Петрухина, Д. Л. Проказина, В. С. Раменской, С. А. Рогачева, А. П. Рыжакова, М. Р. Сафаралеева, С. В. Супруна, П. Г. Сычева, Д. М. Татьянина, О. И. Цоколовой, О.В. Химичевой, А. А. Юнусова, Ю. К. Якимовича. Научные исследования данных авторов, безусловно, внесли определенный вклад в разработку проблем возмещения вреда лицам, незаконно подвергнутым мерам уголовно-процессуального принуждения, но они не охватили всех граней, сторон этого правового явле-ния. Кроме того, по некоторым из них высказаны противоречивые суждения, учеными пока не выработан единый подход к решению ряда теоретических и практических вопросов, возникающих в связи с декларированием в ч. 3 ст. 133 УПК РФ соответствующего права.
Проблемы возмещения вреда, причиненного незаконным применением мер принуждения в ходе досудебного уголовного производства, затрагива-лись в последнее время и в соответствующих решениях Конституционного Суда РФ. Что касается собственно изучения норм, регулирующих основания и порядок возмещения вреда гражданам, вовлеченным в уголовный процесс, то им специально посвящено единственное диссертационное исследование Н. Ф. Сосновик , которое представляет безусловный научный интерес. Одна-ко оно не исчерпывает всего круга актуальных вопросов в рамках обозначен-ной тематики, в нем по объективным причинам не дается анализ многих из-менений в УПК РФ и других отраслях законодательства, произошедших за последние пять лет.
Изложенные обстоятельства, подтверждающие новизну нормативного регулирования деятельности органов расследования, прокурора, суда по воз-мещению гражданам и юридическим лицам вреда, вызванного незаконным применением в отношении них мер принуждения и производством следст-венных действий, бесспорную значимость данной деятельности для обеспе-чения конституционных прав граждан, активное использование властными субъектами уголовного процесса принудительных мер на практике, а также отсутствие в правовой теории цельной современной доктрины этого процес-суального феномена обусловили выбор темы диссертации.
Цель диссертационного исследования заключается в изучении теоре-тических, правовых и практических проблем деятельности органов предва-рительного расследования, прокурора, суда, иных субъектов уголовного про-цесса по обеспечению возмещения гражданам и юридическим лицам вреда, причиненного в связи с вовлечением их в производство по уголовному делу, определении ее соотношения с реабилитационной деятельностью, разработке предложений по совершенствованию уголовно-процессуального законода-тельства в части регламентации как общих, так и частных вопросов функ-ционирования данного правового образования.
Цель исследования предопределила постановку и решение следующих задач:
– исследовать российское законодательство с точки зрения оптималь-ности регулирования оснований, условий и порядка возмещения вреда ли-цам, незаконно подвергнутым мерам процессуального принуждения при производстве по уголовному делу;
– показать современное состояние уголовно-процессуальной доктрины института реабилитации и компенсационной деятельности при причинении вреда властными субъектами уголовного процесса любому его участнику;
– обобщить практику применения ч. 3 ст. 133 УПК РФ и определить проблемные ситуации, вызывающие затруднения у участников отношений, возникающие в связи с производством по жалобам на незаконность примене-ния мер уголовно-процессуального принуждения;
– выявить недостатки и пробелы в законодательном регулировании круга субъектов права, предусмотренного ч. 3 ст. 133 УПК РФ;
– разработать и сформулировать предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства в части установления незакон-ности применения мер уголовно-процессуального принуждения, порядка рассмотрения требований о возмещении вреда;
– раскрыть содержание понятий «законность» и «обоснованность» применительно к применению мер принуждения и производству следствен-ных действий;
– показать особенности возмещения юридическим лицам вреда, причи-ненного осмотром, выемкой, обыском, наложением ареста на имущество, признанных незаконными.
Объектом исследования в диссертации являются общественные отно-шения, возникающие по поводу компенсационных действий в отношении лиц, которые незаконно подвергались мерам процессуального принуждения при производстве по уголовному делу.
В качестве предмета исследования выступает уголовно-процессуальная деятельность по установлению незаконности применения мер принуждения к участникам и иным лицам, вовлеченным в уголовное су-допроизводство, рассмотрению их требований по возмещению вреда, нормы уголовно-процессуального законодательства, регулирующего эту деятель-ность, а также практика их применения.
Методологическая, теоретическая и нормативная основа исследо-вания. Методологическую основу исследования составили апробированные современной наукой методы комплексного изучения явлений и процессов объективной действительности, теоретические труды ученых-юристов. При подготовке диссертации использовались историко-правовой, конкретно-социологический, статистический, интервьюирования, логический методы научных исследований.
Теоретической основой диссертационного исследования послужили научные труды ученых-юристов дореволюционной России, советского пе-риода, современные доктрины в области уголовного процесса, гражданского и гражданского процессуального права, милицейского (полицейского) зако-нодательства. Работа опирается на Конституцию РФ, Европейскую конвен-цию о защите прав человека и основных свобод, российское уголовно-процессуальное законодательство, решения Европейского Суда по правам человека, Конституционного Суда Российской Федерации и Верховного Су-да Российской Федерации, комплексные федеральные законодательные акты, ведомственные нормативные акты, зарубежное уголовно-процессуальное за-конодательство.
Сбор эмпирического материала проводился в 2009–2011 гг. в судах г. Москвы и Московской области, Красноярского края, Иркутской и Омской областей. Проанализированы материалы 47 уголовных дел и 54 судебных производств в порядке ст. 125 УПК РФ, относящиеся к вопросам возмещения вреда в соответствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ.
В 2010 г. в Управлении конституционных основ уголовной юстиции Конституционного Суда РФ изучены материалы производств по 27 жалобам, связанным с возмещением лицам вреда, причиненного ведением уголовного судопроизводства.
В ходе исследования опрошены 94 судьи, 59 прокуроров и 64 адвоката. Опрос практических работников указанных категорий проводился в 2010 г. по специально разработанному опросному листу в Москве и Московской об-ласти, Благовещенске, Иркутске, Красноярске, Омске.
В диссертации использованы статистические данные за 2009–2010 гг., характеризующие законность задержания (форма 1 «Е», раздел 13 «Задержа-ние подозреваемых в совершении преступлений»).
Научная новизна диссертационного исследования заключается, преж-де всего, в том, что автором выявлены принципиальные отличия института реабилитации и норм о возмещении вреда, нанесенного физическим и юри-дическим лицам, безотносительно к их процессуальному статусу, ведением уголовного судопроизводства (юридические факты, необходимые для воз-никновения соответствующих правоотношений, субъекты права на возмеще-ние вреда и реабилитацию, процедуры компенсационных действий). Обосно-ван подход, согласно которому реальное действие в уголовном процессе пра-ва граждан и юридических лиц на возмещение вреда, предусмотренного ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ, может быть обеспечено при условии, когда указан-ные различия не затушевываются, не игнорируются, а напротив, подчеркива-ется их специфика, осознается необходимость адекватного, развернутого правового регулирования вопросов, связанных с реализацией данного права.
В соответствии с целями исследования:
– представлена авторская позиция по ряду принципиальных вопросов, связанных с функционированием норм о возмещении вреда, причиненного незаконным применением мер уголовно-процессуального принуждения (ос-нования возникновения и круг субъектов указанного права, трактовка терми-на «меры процессуального принуждения», соотношение понятий «закон-ность» и «обоснованность» применительно к мерам принуждения и следст-венным действиям);
– разработан алгоритм установления незаконности мер процессуально-го принуждения в зависимости от того, на основании судебного решения или без такового применялись в уголовном деле меры принуждения;
– сформулирована концепция возмещения вреда юридическим лицам, в отношении которых незаконно применены меры принуждения по уголовно-му делу;
– обоснована целесообразность включения дополнительно механизма реализации требований граждан и юридических лиц о возмещении им вреда, нанесенного незаконными принудительными действиями властных субъек-тов уголовного процесса (дополнение уголовно-процессуального законода-тельства блоком соответствующих правил, внедрение в практику научно обоснованных рекомендаций по их применению).
Научную новизну диссертационного исследования определяют основ-ные положения, выносимые на защиту.
1. В главе 18 УПК РФ объединены нормы разнопланового характера, призванные обеспечить возмещение вреда лицам, вовлеченным в уголовное судопроизводство. Доминирующая роль в данном правовом блоке принадле-жит нормативным предписаниям, образующим в своей совокупности само-стоятельный уголовно-процессуальный институт реабилитации. Менее раз-витыми и малочисленными в указанной главе являются нормативные поло-жения, регулирующие отношения по возмещению вреда, наступившего в ре-зультате применения незаконных мер процессуального принуждения (ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ). Названные нормы носят весьма общий характер, их нельзя считать ни прообразом, ни основой самостоятельного уголовно-процессуального института.
2. Сфера применения ч. 3 ст. 133 УПК РФ – отношения, не связанные с полной или частичной реабилитацией лица, обвиняемого в совершении пре-ступления. В ней не заложена возможность компенсации вреда, причиненно-го реабилитированному лицу.
3. Понятие мер процессуального принуждения для целей возмещения вреда в соответствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ следует толковать расширитель-но – как любые принудительные процессуальные (в том числе следственные) действия, применяемые дознавателем, следователем и судом в ходе уголов-ного судопроизводства.
4. Законодатель концептуально исходит из необходимости обеспечить возмещение вреда всем вовлеченным в уголовное судопроизводство лицам независимо от их процессуально статуса, если вред причинен незаконными процессуальными решениями и действиями. Обвиняемый (подозреваемый) вправе требовать возмещения вреда в порядке ч. 3 ст. 133 УПК РФ при сле-дующих условиях: а) мера принуждения, которой он подвергался в связи с осуществлением в отношении него уголовного преследования, признана в установленном законом порядке незаконной; б) лицу реально причинен вред; в) по делу не принято итогового решения, т. е. производство по делу продол-жается и процедура реабилитации «включена» быть не может.
5. Юридические лица – субъекты отношений, регулируемых ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ. Данные отношения возникают практически лишь в случаях причинения вреда в результате производства отдельных следствен-ных действий (осмотр, выемка, обыск) и ареста имущества.
6. В рамках уголовно-процессуальной деятельности вред деловой репу-тации юридического лица объективно нанесен быть не может. Правила уго-ловного процесса в принципе неприменимы для возмещения вреда, нанесен-ного деловой репутации юридического лица действиями дознавателя, следо-вателя за пределами производства по уголовному делу.
7. Предусмотренное ч. 3 ст. 133 УПК РФ право физического и юриди-ческого лица, незаконно подвергнутого мерам процессуального принуждения в связи с возбуждением и расследованием уголовного дела, на возмещение вреда предполагает обязательную процедуру оценки законности применяв-шихся в отношении него указанных мер. Для этого, в зависимости от того, по судебному решению или без такового применялись меры принуждения, должны использоваться правила, установленные ст. 124 (внесудебный поря-док), ст. 125, ч. 5 ст. 165, главами 43–45, 48–49 (судебный порядок) УПК РФ.
8. На теоретическом и законодательном уровне наряду с понятием «за-конность» используется и понятие «обоснованность» применительно к про-цессуальным решениям суда, следователя, дознавателя. В отношении мер процессуального принуждения и следственных действий указанные понятия приобретают особое значение, поскольку в данных случаях непосредственно затрагиваются конституционные права граждан и юридических лиц. Несмот-ря на то, что в ч. 3 ст. 133 УПК РФ право на возмещение вреда связывается исключительно с незаконным применением процессуальных принудитель-ных мер и не сделан акцент на их необоснованности, в рамках проверки за-конности должна выясняться и обоснованность мер принуждения. Данное положение надлежит закрепить в УПК РФ.
9. Алгоритм компенсационных действий на основании ч. 3 ст. 133 УПК РФ должен быть следующим: а) обжалование прокурору, руководителю следственного органа, в суд законности применения к заявителю принуди-тельных процессуальных мер при производстве по уголовному делу; б) принятие прокурором, руководителем следственного органа, судом реше-ния об удовлетворении жалобы заявителя и признании незаконным примене-ние в отношении него мер процессуального принуждения; направление дан-ного решения заявителю и разъяснение ему порядка возмещения вреда; в) обращение лица в суд с заявлением на получение судебного решения о производстве выплат в возмещение вреда в порядке ст. 399 УПК РФ; г) направление постановления судьи заявителю и в управление Федерального казначейства Минфина РФ в субъекте Федерации для исполнения.
10. Теоретическая модель или юридическая конструкция содержания и процедуры реализации права граждан и юридических лиц на возмещение вреда должна учитывать назначение данного правового явления в уголовном процессе, его взаимосвязь с институтом реабилитации, специфику регули-руемых уголовно-процессуальных отношений. Отношения по поводу возме-щения вреда, причиненного незаконным применением мер процессуального принуждения, как физическим, так и юридическим лицам, целесообразно урегулировать в рамках самостоятельной главы, которая представлена в дис-сертации как авторский доктринальный проект Федерального закона РФ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Рос-сийской Федерации».
Теоретическое значение диссертационного исследования состоит в обосновании научного направления, в рамках которого показываются само-стоятельность, самобытность в сравнении с институтом реабилитации произ-водства по возмещению вреда, причиненного незаконными мерами процес-суального принуждения и следственными действиями в связи с расследова-нием и рассмотрением уголовных дел. Автором представлены новые идеи по определению круга субъектов права, предусмотренного ч. 3 ст. 133 УПК РФ (включение в их число наряду с любыми вовлеченными в уголовный процесс лицами подозреваемого и обвиняемого), процедурам (внесудебной и судеб-ной) установления незаконности применявшихся в уголовном деле мер при-нуждения, защите имущества юридических лиц в связи с их вовлечением в уголовное судопроизводство. На основе современных научных познаний, критического восприятия законодательных новелл, изучения практической деятельности, экспертных оценок разработаны алгоритм компенсационных действий и теоретическая модель правового регулирования отношений, воз-никающих по поводу причинения и возмещения гражданам и юридическим лицам вреда, наступившего от незаконных мер процессуального принужде-ния. Совокупность авторских теоретических положений, выводов и предло-жений по совершенствованию УПК РФ углубляет научные представления по исследуемым вопросам, стимулирует постановку и обсуждение новых про-блем, связанных с внедрением в российскую правовую систему стандартов Совета Европы в сфере защиты прав и основных свобод человека, что разви-вает науку уголовного процесса.
Практическая значимость подготовленной монографической работы заключается в обосновании выводов и положений, позволяющих осущест-вить правильный выбор конкретных норм права (уголовно-процессуального, гражданского процессуального, административного, полицейского), подле-жащих применению при производстве по жалобам граждан и юридических лиц на незаконность мер принуждения и рассмотрении их требований о воз-мещении вреда.
Теоретические выводы и практические рекомендации по результатам исследования могут использоваться должностными лицами правоохрани-тельных органов, судьями, адвокатами в их практической деятельности, а также при совершенствовании законодательства. Разработанные диссертан-том доктринальные нормы способны, при условии их инкорпорирования в УПК РФ, качественно видоизменить современную законодательную конст-рукцию данного процессуального «микроинститута».
Изложенные в диссертации фактические сведения, выводы и рекомен-дации могут найти применение в преподавании курса «Уголовный процесс», спецкурсов, посвященных изучению правоприменительной деятельности правоохранительных органов, при подготовке научных работ и учебно-методических материалов по данной проблематике.
Научная обоснованность и достоверность положений, выводов и ре-комендаций обеспечиваются за счет комплексного использования научных методов познания. В диссертации исследуются международные правовые до-кументы, российское уголовно-процессуальное и иное отраслевое (ком-плексное) законодательство, правовые позиции Конституционного Суда РФ, соответствующие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, труды ученых и специалистов в области уголовного судопроизводства, используются ста-тистические данные и результаты анализа судебной практики, опроса наибо-лее профессионально подготовленных практикующих юристов.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовно-правовых дисциплин Московской академии экономики и права, где осуществлено ее рецензирование и обсуждение. Основные выво-ды, предложения и практические рекомендации диссертационного исследо-вания опубликованы в 11 научных работах общим объемом 4,8 п. л., подго-товленных автором лично или в соавторстве, в том числе 6 статей опублико-ваны в ведущих рецензируемых научных журналах, входящих в перечень, определенный Высшей аттестационной комиссией Минобрнауки России для публикаций результатов диссертационных исследований.
Результаты проведенного исследования прошли апробацию на между-народных и всероссийских научно-практических конференциях (г. Красноярск, Сибирский юридический институт МВД России, 19–20 февраля 2009 г.; г. Санкт-Петербург, Международная ассоциация содейст-вия правосудию – Российский педагогический государственный университет им. А. И. Герцена, 6–8 октября 2010 г.; Москва, Московская академия эконо-мики и права, 3 декабря 2010 г.; Москва, Московская государственная юри-дическая академия им. О. Е. Кутафина, 17–18 марта 2011 г.).
Подготовленные рекомендации по толкованию и применению норм УПК РФ, регулирующих возмещение вреда, причиненного незаконными ме-рами уголовно-процессуального принуждения, направлены для изучения и использования в Управление конституционных основ уголовной юстиции Конституционного Суда Российской Федерации, где получили положитель-ную оценку.
Материалы исследования внедрены в практическую деятельность фе-деральных судов Красноярского края, Амурской, Иркутской, Московской, Омской областей, следственных подразделений СУ при УВД по Омской об-ласти, адвокатских образований г. Москвы.
Положения диссертационного исследования используются в учебном процессе Московской академии экономики и права, Московского государст-венного института международных отношений при преподавании курса «Уголовный процесс».
Структура диссертации предопределена целями, задачами и предме-том исследования, а также логикой изложения материала. Работа состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения, списка ис-пользованных источников, приложений.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновываются выбор и актуальность темы, цель рабо-ты, определяются методология, научная новизна, теоретическая и практиче-ская значимость диссертации, излагаются основные положения, выносимые на защиту, указываются формы апробации результатов исследования.
Первая глава «Понятие права на возмещение вреда, причиненного лицу незаконным применением мер процессуального принуждения, и его назначение» включает два параграфа, в которых представлены теорети-ческие подходы автора к трактовке в системе уголовного процесса группы норм, которые наряду с институтом реабилитации призваны обеспечить воз-мещение гражданам и юридическим лицам вреда, вызванного незаконными действиями по уголовному делу.
Первый параграф «Возникновение, развитие и законодательное оформление идеи возмещения вреда, причиненного лицу незаконным примене-нием мер процессуального принуждения в ходе уголовного судопроизводст-ва» аккумулирует материал, посвященный генезису научных представлений о публично-правовом характере отношений, связанных с возмещением вреда вовлеченным в уголовный процесс лицам независимо от их процессуального положения и итогового решения по уголовному делу, выявлению тенденций в уголовно-процессуальном законодательстве в этой части.
Проведенный соискателем ретроспективный анализ соответствующих литературных источников показал, что научные взгляды о необходимости регламентации в уголовно-процессуальном законодательстве права на воз-мещение вреда, причиненного гражданам и юридическим лицам в связи с производством по уголовному делу, обозначились и стали развиваться в рам-ках разработки учеными теоретической модели правового института реаби-литации (компенсации вреда) и предложений о внедрении в уголовный про-цесс полноценного реабилитационного производства.
Рассмотрение проблем оптимизации правовых основ возмещения вре-да, причиняемого в сфере уголовно-процессуальной деятельности, объектив-но привело исследователей к необходимости формирования самостоятельно-го научного направления, имеющего конечной целью обоснование концеп-ции правового регулирования условий и процедуры возмещения вреда, при-чиненного гражданам следственными действиями, мерами процессуального принуждения при производстве по уголовному делу. Сторонники данного направления (В. А. Азаров, Т. А. Алмазова, С. В. Супрун) опирались на те-зис, согласно которому признание проведения следственных действий, мер процессуального принуждения незаконными, ошибочными уже само по себе образует достаточное основание для возникновения у любого участника про-цесса права на возмещение вреда.
Анализируя законопроекты, предшествующие принятию УПК РФ, дис-сертант отмечает, что их разработчики правильно исходили из целесообраз-ности расширения оснований возмещения вреда, причиняемого гражданину в связи с осуществлением в отношении него уголовного преследования. Одна-ко вне правового регулирования оставались случаи, когда возникала необхо-димость компенсации вреда лицам, не имеющим статуса субъектов уголов-ного преследования, но при этом пострадавшим в результате ведения уго-ловного судопроизводства.
Вместе с тем включение в уголовно-процессуальный закон норм о воз-мещении вреда, вызываемого незаконным производством следственных дей-ствий и применением мер принуждения, настоятельно диктовалось тем, что в сфере уголовного процесса ограничение прав и свобод личности всегда вы-ражалось в первую очередь в незаконном и необоснованном применении мер процессуального принуждения, затрагивающих конституционные права гра-ждан . Нормы Конституции РФ (ст.ст. 45, 49, 52–53), положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, постановления Европейского Суда по правам человека «неумолимо» обязывали законодателя включить в новый УПК нормы, призванные регламентировать отношения, возникающие в связи с причинением вреда лицам, вовлеченным в производство по уголовному де-лу. При этом предполагалось решение, как минимум, трех принципиальных вопросов: а) определение круга субъектов, управомоченных на возмещение вреда; б) распространение правил возмещения вреда на случаи незаконного производства следственных действий; в) урегулирование порядка признания незаконности действий следователя, дознавателя в зависимости от того, на основании судебного решения или без такового они производились.
Давая оценку ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ, в которых нашла воплоще-ние идея наделения граждан и юридических лиц наделили правом уже по хо-ду производства по уголовному делу, не дожидаясь результатов его рассле-дования или судебного рассмотрения, предъявлять в суд требование о воз-мещении причиненного им вреда незаконным применением мер процессу-ального принуждения, автор обращает внимание на то, что названные нормы носят весьма общий характер. Формально и по своему содержанию они не охватываются институтом реабилитации, лишь утвердительно отвечают на вопрос о наличии указанного права на возмещение вреда, причиненного фи-зическому или юридическому лицу незаконным применением мер процессу-ального принуждения. Данные нормы нельзя считать ни прообразом, ни ос-новой самостоятельного уголовно-процессуального института.
Во втором параграфе «Назначение в уголовном процессе права граж-дан и юридических лиц на возмещение вреда, причиненного незаконным при-менением мер процессуального принуждения, его отличие от института реабилитации» исследуются особенности и своеобразие законодательных новелл, предусмотренных ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ, приводятся их отли-чия от института реабилитации.
Подвергнув анализу содержание главы 18 УПК РФ, диссертант убедил-ся в том, что в ней объединены нормы разнопланового характера, призван-ные обеспечить возмещение вреда лицам, вовлеченным в уголовное судо-производство. Доминирующая роль в данном правовом блоке принадлежит нормативным предписаниям, образующим в своей совокупности самостоя-тельный уголовно-процессуальный институт реабилитации. Менее развиты-ми и малочисленными в указанной главе являются нормативные положения, регулирующие отношения по возмещению вреда, наступившего в результате применения незаконных мер процессуального принуждения.
Показано, что между правом на возмещение вреда, причиненного неза-конным применением мер уголовно-процессуального принуждения, и правом на реабилитацию имеются существенные различия. Они носят объективный характер, поскольку в рассматриваемых ситуациях различны не только юри-дические факты, необходимые для возникновения соответствующих право-отношений, но и субъекты права на возмещение вреда и реабилитацию, а также процедуры компенсационных действий.
В соответствии с позицией соискателя конструктивным в плане обес-печения реального действия в уголовном процессе права граждан и юридиче-ских лиц на возмещение вреда, предусмотренного ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ, представляется подход, в рамках которого указанные различия не зату-шевываются, не игнорируются, а напротив, подчеркивается их специфика, осознается необходимость адекватного развернутого правового регулирова-ния вопросов, связанных с реализацией данного права.
Вторая глава «Субъекты права на возмещение вреда, причиненно-го незаконным применением мер уголовно-процессуального принужде-ния» посвящена выяснению круга потенциальных субъектов права, деклари-рованного в ч. 3 ст. 133 УПК РФ.
В первом параграфе «Участники уголовного судопроизводства и лица, не имеющие определенного процессуального статуса, как субъекты права на возмещение вреда, причиненного незаконным применением мер уголовно-процессуального принуждения» предпринята попытка определить основную группу субъектов права на возмещение вреда в соответствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ.
Указывается, что в связи с закреплением в законе права на возмещение вреда любому лицу, незаконно подвергнутому мерам процессуального при-нуждения в ходе производства по уголовному делу, перед учеными-процессуалистами и юристами-практиками остро встал вопрос о круге субъ-ектов, на которых распространяется действие положений ч. 3 ст. 133 УПК РФ, поскольку использованное в законе понятие «любое лицо» неконкретно. Оно открывает широкие границы к усмотрению, что подтвердилось и дан-ными опроса судей, прокуроров, адвокатов, из которых следует: большинст-во из них затрудняются в определении круга субъектов, наделенных в соот-ветствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ правом на возмещение вреда; почти три чет-верти судей, адвокатов, прокуроров к субъектам указанного права не относят подозреваемого и обвиняемого, которым, по их мнению, вред компенсирует-ся только в рамках реабилитационных процедур.
Действующая редакция ч. 3 ст. 133 УПК РФ обусловливает необходи-мость обращения и к пониманию самого термина «меры процессуального принуждения». Он также неконкретен, эти меры можно трактовать расшири-тельно, как любые принудительные процессуальные (в том числе следствен-ные) действия дознавателя, следователя, либо в узком смысле, т. е. как меры, перечисленные в разделе 4 УПК «Меры процессуального принуждения».
Далее в параграфе приводятся дополнительные аргументы в пользу по-зиции ученых (Г. Г. Амирбекова, А. А. Давлетов, К. Б. Калиновский, Н. Ф. Сосновик), согласно которой понятие мер процессуального принужде-ния для целей возмещения вреда в соответствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ следу-ет толковать расширительно – как любые принудительные процессуальные (в том числе следственные) действия, применяемые дознавателем, следовате-лем и судом в ходе уголовного судопроизводства. С учетом этого основная группа субъектов права на возмещение вреда в соответствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ определяется в диссертации следующим образом: а) участники уго-ловного судопроизводства, не подвергаемые уголовному преследованию (свидетель, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, экс-перт, специалист, переводчик, понятые, поручитель); б) лица, не имеющие процессуального статуса, в отношении которых применялись принудитель-ные процессуальные меры в связи с производством следственных действий.
Завершается параграф рассмотрением вопроса о том, относятся ли к субъектам указанного права лица, которым причинен вред в результате неза-конных действий дознавателя, следователя, выразившихся в применении принуждения, если эти действия образуют состав преступления. Соискатель полагает, что лицу, признанному потерпевшим по уголовному делу в связи с причинением вреда незаконными действиями дознавателя, следователя, воз-мещение вреда обеспечивается в рамках рассмотрения судом гражданского иска. В части 3 ст. 133 УПК РФ понятие «лицо, незаконно подвергнутое ме-рам процессуального принуждения» подразумевает такую степень незакон-ности этих мер, которая не оценивается законом как преступные действия.
Во втором параграфе «Подозреваемый и обвиняемый как субъекты права на возмещение вреда, причиненного незаконным применением мер уго-ловно-процессуального принуждения» внимание обращено на принципиаль-ную возможность на основании ч. 3 ст. 133 УПК РФ возмещения вреда, при-чиненного обвиняемому, подозреваемому незаконным применением мер процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу, не-зависимо от того, были они реабилитированы или нет.
Компенсация указанным участникам уголовного процесса вреда, при-чиненного им в связи с уголовным преследованием, осуществляется в рамках института реабилитации. Казалось бы, подчеркивает соискатель, постановка вопроса о возмещении обвиняемому (подозреваемому) вреда, вызванного применением при производстве по уголовному делу мер принуждения, кото-рые признаны впоследствии незаконными, беспочвенна до их реабилитации. Однако если исходить из того, что решения о применении мер процессуаль-ного принуждения должны соответствовать требованиям законности (ст. 7 УПК РФ), а любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения, вправе рассчитывать на возмещение причиненного вреда (ч. 3 ст. 133 УПК РФ), то появляются предпосылки к тому, чтобы отнести обви-няемого (подозреваемого) к субъектам такого права.
Обвиняемый (подозреваемый), утверждается в диссертации, вправе требовать возмещения вреда в порядке ч. 3 ст. 133 УПК РФ при следующих условиях: а) мера принуждения, которой он подвергался в связи с осуществ-лением в отношении него уголовного преследования, признана в установлен-ном законом порядке незаконной; б) лицу реально причинен вред; в) по делу не принято итогового решения, т. е. производство по делу продолжается и процедура реабилитации не может быть начата.
Далее соискателем рассматриваются особенности возмещения обви-няемому (подозреваемому) вреда, причиняемого конкретными мерами про-цессуального принуждения.
В третьем параграфе «Юридические лица как субъекты права на воз-мещение вреда, причиненного незаконным применением мер уголовно-процессуального принуждения» анализируются проблемные ситуации, воз-никающие в связи с отнесением юридических лиц к числу субъектов права на возмещение вреда, вызванного вовлечением их в уголовное судопроизводст-во.
В начале параграфа приводятся результаты опроса практических ра-ботников относительно понимания ими ч. 3 ст. 133 и ст. 139 УПК РФ. Более половины опрошенных судей (62,7%) признают право юридических лиц на возмещение вреда от незаконного применения мер процессуального принуж-дения; 76,7% адвокатов дали положительный ответ на данный вопрос, ос-тальные 23,3% их – отрицательный; 55,4% прокуроров, принявших участие в опросе, признают за юридическими лицами право на возмещение вреда в по-рядке ч. 3 ст. 133 УПК РФ; 33,8% из их числа отрицают его, а остальные рес-понденты (10,8%) не имеют четкой позиции по поставленному вопросу. Та-ким образом, делается вывод, большинство профессиональных правоприме-нителей исходят из того, что юридические лица управомочены законом тре-бовать возмещения в порядке ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ причиненного им ведением уголовного процесса вреда.
Отмечая неоднозначное восприятие учеными-процессуалистами ст. 139 УПК РФ (В. С. Раменская, Б. Т. Безлепкин, И. Л. Петрухин), автор аргумен-тирует тезис, согласно которому юридические лица – полноправные субъек-ты отношений, регулируемых ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ, и замечает, что прак-тически данные отношения возникают лишь в случаях причинения вреда в ре-зультате производства отдельных следственных действий (осмотра, выемки, обыска) и ареста имущества.
Основываясь на понимании категории «деловая репутация» как сово-купности приобретенных физическим или юридическим лицом в любой сфе-ре деятельности профессиональных качеств и оценок, отражающих его дос-тижения в данной области (Е. М. Дъяченко, А. Ф. Суржик, С. П. Олефиренко, И. В. Тюленев), а также на разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 1 «О судебной практике по делам о защите чести и дос-тоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», в соответствии с которыми вред деловой репутации юридического лица мо-жет быть причинен путем распространения не соответствующих действи-тельности порочащих сведений в печати, трансляции по радио и телевиде-нию, демонстрации в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети «Интернет» или использова-ние иных средств телекоммуникационной связи, изложение в публичных вы-ступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, диссертант при-ходит к выводу, что в рамках уголовно-процессуальной деятельности вред деловой репутации юридическому лицу объективно нанесен быть не может. Это означает, что указанные правила в принципе неприменимы для возме-щения вреда, нанесенного деловой репутации юридического лица действия-ми дознавателя, следователя за пределами производства по уголовному делу.
Третья глава «Механизм реализации гражданами и юридическими лицами права на возмещение вреда, причиненного незаконным приме-нением мер процессуального принуждения» содержит четыре параграфа, в которых рассматриваются все этапы процедуры компенсационных действий в соответствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ.
В первом параграфе «Незаконность применения мер процессуального принуждения как условие возникновения права на возмещение вреда в соот-ветствии с ч. 3 ст. 133 УПК РФ» раскрывается содержание категории «неза-конность» применительно к мерам процессуального принуждения и следст-венным действиям.
Соискателем заостряется внимание на том, что, в отличие от института реабилитации, где право на реабилитацию признается соответствующим процессуальным актом (приговором, определением, постановлением суда, постановлением дознавателя, следователя), и при этом не имеет юридическо-го значения, законно или незаконно применялись к подозреваемому, обви-няемому, подсудимому, осужденному меры процессуального принуждения при производстве по уголовному делу, возникновение у лица права на воз-мещение вреда на основании ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ законом связывает-ся с обязательной констатацией незаконности применения указанных про-цессуальных мер. Поэтому важно правильно интерпретировать понятие «не-законность» мер процессуального принуждения и следственных действий, определить его взаимосвязь с другой, базовой для уголовного процесса кате-горией – обоснованностью.
Системный анализ УПК РФ, изучение научных источников, в которых обстоятельно рассмотрены проблемы законности и обоснованности мер уго-ловно-процессуального принуждения, следственных действий (А. М. Баранов, Б. Б. Булатов, А. П. Гуляев, И. М. Гуткин, Г. П. Ивлиев, В. В. Кальницкий, З. Ф. Коврига, П. А. Лупинская, А. Б. Соловьев, М. Е. Токарева, С. А. Шейфер), позволили диссертанту выработать собствен-ную позицию по данным вопросам: основу оценки законности применения любой меры процессуального принуждения образуют следующие обстоя-тельства:
1) имелись ли основания для применения меры процессуального при-нуждения;
2) соблюден ли установленный законом порядок применения соответ-ствующей меры процессуального принуждения;
3) применена ли мера процессуального принуждения уполномоченным на то законом должностным лицом.
На теоретическом и законодательном уровне наряду с понятием «закон-ность» используется и понятие «обоснованность» применительно к процес-суальным решениям суда, следователя, дознавателя. В отношении мер про-цессуального принуждения и следственных действий указанные понятия приобретают особое значение, поскольку в данных случаях непосредственно затрагиваются конституционные права граждан и юридических лиц. Несмот-ря на то, что в ч. 3 ст. 133 УПК РФ право на возмещение вреда связывается исключительно с незаконностью применения процессуальных принудитель-ных мер и не сделан акцент на их необоснованности, в рамках проверки за-конности должна выясняться и обоснованность мер принуждения, следст-венных действий. Данное положение предлагается закрепить в УПК РФ.
Основное содержание второго параграфа «Уголовно-процессуальные процедуры признания права граждан и юридических лиц на возмещение вре-да, причиненного незаконным применением мер процессуального принужде-ния» представляет отстаиваемая соискателем точка зрения, согласно которой предусмотренное ч. 3 ст. 133 УПК РФ право на возмещение вреда физиче-скому и юридическому лицу, незаконно подвергнутому мерам процессуаль-ного принуждения в связи с возбуждением и расследованием уголовного де-ла, предполагает обязательную процедуру оценки законности применявших-ся в отношении него указанных мер. Для этого, в зависимости от того, по су-дебному решению или без такового применялись меры принуждения, долж-ны использоваться правила, установленные ст. 124 (внесудебный порядок), ст. 125, ч. 5 ст. 165, главами 43–45, 48–49 (судебный порядок) УПК РФ.
Исследуя в связи с оценкой законности мер процессуального принуж-дения процедуру, установленную ст. 124 УПК РФ, диссертант приводит до-воды в пользу целесообразности дополнения ч. 21 ст. 124 УПК РФ следую-щим предписанием:
«Признав действия дознавателя, следователя незаконными и необос-нованными, прокурор, руководитель следственного органа разъясняют зая-вителю его право обратиться в суд с требованием о возмещении вреда в по-рядке, установленном главой 181 настоящего Кодекса».
Анализ действующего уголовно-процессуального законодательства указывает на возможность судом оценки и признания незаконными мер при-нуждения, применявшихся дознавателем, следователем в рамках различных процедур, к которым относятся:
а) судебный порядок рассмотрения жалоб или общий судебный кон-троль за досудебным производством (ст. 125 УПК РФ);
б) проверка законности произведенного следственного действия неот-ложно, без предварительного получения судебного решения (ч. 5 ст. 165 УПК РФ);
в) проверка законности задержания при рассмотрении ходатайства о заключении под стражу (п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ), применении залога в ка-честве меры пресечения (ч. 7 ст. 106 УПК РФ);
г) рассмотрение жалобы на незаконность мер процессуального прину-ждения в порядке, установленном главами 43–45 УПК РФ (на постановление судьи, не вступившее в законную силу) либо главами 48 и 49 УПК РФ (на по-становление судьи, вступившее в законную силу).
Данные процедуры подробно рассмотрены в диссертации, высказаны предложения по совершенствованию отдельных норм УПК РФ, в частности ч. 5 ст. 165.
Подводя итоги в настоящем параграфе, автор делает несколько выво-дов: установление незаконности мер процессуального принуждения, кото-рым подвергалось лицо в рамках производства по уголовному делу, может происходить как во внесудебном, так и в судебном порядке, в зависимости от того, на основании судебного решения или без такового применялась мера принуждения; уголовно-процессуальный закон предусматривает право обжа-лования незаконных действий и решений дознавателя, следователя непосред-ственно в суд; может использоваться судебная процедура проверки законно-сти следственных действий, произведенных неотложно, без получения на то судебного решения.
В третьем параграфе «Рассмотрение требований граждан и юриди-ческих лиц о возмещении вреда, причиненного незаконным применением мер процессуального принуждения» излагается алгоритм уголовного судопроиз-водства при поступлении требования о возмещении вреда в соответствии с ч. 3 ст. 133, ст. 139 УПК РФ.
С учетом изменений, внесенных в ч. 2 ст. 135 УПК РФ Федеральным законом от 1 июля 2010 г. № 144-ФЗ во исполнение постановления Консти-туционного Суда РФ от 2 марта 2010 г. № 5-П «По делу о проверке консти-туционности положений статьи 2421 Бюджетного кодекса Российской Феде-рации в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации», процедуру компенсационных действий на основании ч. 3 ст. 133 УПК РФ (при условии удовлетворения жалобы заявителя) диссертант пред-ставляет в следующем виде:
– обжалование прокурору, руководителю следственного органа, в суд законности применения к заявителю принудительных процессуальных мер при производстве по уголовному делу;
– принятие прокурором, руководителем следственного органа, судом решения об удовлетворении жалобы заявителя и признании незаконным применения в отношении него мер процессуального принуждения. Направ-ление данного решения заявителю и разъяснение ему порядка возмещения вреда;
– обращение лица в суд с заявлением на получение судебного решения о производстве выплат в возмещение вреда в порядке ст. 399 УПК РФ;
– направление постановления судьи заявителю и в управление Феде-рального казначейства Минфина РФ в субъекте Федерации для исполнения.
В заключительной части параграфа обращается внимание на то, что по правилам уголовного судопроизводства причиненный мерами процессуаль-ного принуждения моральный вред возместить не представляется возмож-ным. Реакцией на причинение морального вреда в этих случаях является иск в денежном выражении, который предъявляется и рассматривается в порядке гражданского судопроизводства.
В четвертом параграфе «Совершенствование нормативных положе-ний о возмещении вреда лицам, незаконно подвергнутым мерам процессуаль-ного принуждения» представлены обоснование и сама теоретическая модель (юридическая конструкция) содержания и порядка реализации права физиче-ских и юридических лиц на возмещение вреда.
Такая теоретическая модель, по мнению соискателя, должна учитывать назначение данного правового явления в уголовном процессе, его взаимо-связь с институтом реабилитации, специфику регулируемых уголовно-процессуальных отношений.
Критически анализируя высказанные в этой части в процессуальной литературе предложения (М. Х. Абдрахманов, В. А. Азаров, А. А. Давлетов, Ю. О. Максимихина, М. Р. Сафаралеев, Н. Ф. Сосновик, Д. В. Татьянин), в работе обосновывается примерная структура соответствующей главы УПК РФ в следующем виде:
1) основания возникновения права на возмещение вреда;
2) субъекты права на возмещение вреда (в комплексе теоретических и правовых проблем, объективно возникших в связи с декларированием права на возмещение вреда у лиц, незаконно подвергшихся мерам процессуального принуждения, проблема определения субъектов указанного права является одной из центральных);
3) признание права на возмещение вреда (в данный блок должны войти нормы, регламентирующие внесудебный и судебный порядок признания та-кого права);
4) порядок рассмотрения судом требования лица о возмещении вреда;
5) обжалование постановления судьи;
6) возмещение вреда имуществу юридического лица;
7) иные положения (применение норм гражданского и гражданского процессуального права).
Конкретные предложения по совершенствованию действующего уго-ловно-процессуального законодательства в обозначенных в диссертации на-правлениях систематизированы в авторском проекте Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации».
В заключении диссертации подводятся итоги, кратко излагается кон-цепция исследования, формулируются основные выводы и предложения.

Основные положения диссертационного исследования опубликованы  в следующих работах:

Статьи в рецензируемых изданиях, рекомендованных
Высшей аттестационной комиссией Министерства образования
и науки Российской Федерации для опубликования результатов
диссертационных исследований:
1. Николюк В. В. Основания возникновения права на возмещение вреда в порядке ч. 3 ст. 133 УПК РФ // Научный вестник Омской академии МВД России. 2010. № 3. С. 42–46. 0,5 п. л.
2. Николюк В. В. Конституционно-правовые проблемы возмещения вреда лицам, незаконно подвергнутым мерам уголовно-процессуального принуждения // Рос. следователь. 2010. № 17. С. 8–10. 0,5 п. л.
3. Николюк В. В. Почему не применяется ч. 3 ст. 133 УПК РФ? // Уголовное право. 2010. № 3. С. 90–93. 0,5 п. л.
4. Николюк В. В. Признание прокурором, руководителем следствен-ного органа права лица на возмещение вреда в порядке ч. 3 ст. 133 УПК РФ // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2010. № 1(15). С. 69–72. 0,5 п. л.
5. Николюк В. В. Часть 3 статьи 133 УПК РФ «глазами» судей, про-куроров // Вестник Московского университета МВД России. 2010. № 6. С. 156–158. 0,3 п. л.
6. Николюк В. В., Булатов Б. Б. Возмещение в порядке ч. 3 ст. 133 УПК РФ вреда, причиненного подозреваемому незаконным задержанием // Рос. следователь. 2011. № 1. С. 10-13. 0,7 п. л. (авторство не разделено).

Иные публикации:
7. Николюк В. В. О совершенствовании статьи 5 УПК РФ // Акту-альные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе : сб. мат-лов междунар. науч.-практ. конф. (19–20 февраля 2009 г.). Красноярск : Сибир-ский юридический институт МВД России, 2009. Ч. 2. С. 151–154. 0,3 п. л.
8. Николюк В. В. Отличие права граждан и юридических лиц на возмещение вреда, причиненного незаконным применением мер уголовно-процессуального принуждения, от института реабилитации // Научные труды Московской академии экономики и права. М. : МАЭП, 2010. Вып. 25. С. 283–289. 0,4 п. л.
9. Николюк В. В. Право лица на возмещение вреда, причиненного мерами принуждения при производстве по уголовному делу: генезис, эволю-ция и законодательное воплощение в УПК РФ, практика реализации // Уго-ловная юстиция: связь времен : сб. мат-лов междунар. науч. конф. (Санкт-Петербург, 6–8 октября 2010 г.). СПб. : Российский государственный педаго-гический университет им. А. И. Герцена – Международная ассоциация со-действия правосудию, 2010. С. 227–229. 0,3 п. л.
10. Николюк В.В. Юридическое лицо как субъект права на возмеще-ние вреда, причиненного незаконным применением мер процессуального принуждения // Актуальные проблемы уголовного права, уголовного процес-са, криминалистики и криминологии. Материалы научной конференции. М.: МАЭП, 2010. С. 64-70. 0,5 п.л.
11. Николюк В. В. Признание права на возмещение вреда за лицом, к которому незаконно применялись меры процессуального принуждения, – новый вид решений в уголовном судопроизводстве // Доказывание и приня-тие решений в уголовном процессе : сб. мат-лов междунар. науч.-практ. конф., посвященной памяти П. А. Лупинской (17–18 марта 2011 г.). М. : Мос-ковская государственная юридическая академия, 2011. С. 288–292. 0,3 п. л.

См. Отзыв на автореферат http://www.iuaj.net/node/724