Zuev S., Baiguzhin P. Perceiving Leading Information and Telecommunication Technologies in the Criminal Proceedings: A Problem Statement

Вышла статья на английском языке, посвященная вопросам психологического восприятия информационно-телекоммуникационных технологий в уголовном судопроизводстве.  

Авторы: докт. юрид. наук Зуев С.В., докт. биол. наук Байгужин П.А. 

 

Zuev S., Baiguzhin P. Perceiving Leading Information and Telecommunication Technologies in the Criminal Proceedings: A Problem Statement / Proceedings of the 6th International Conference on Social, economic, and academic leadership (ICSEAL-6-2019). Prague, Czech Republic. Atlantis Press. 2020. pp. 408-414.

DOI https://doi.org/10.2991/assehr.k.200526.059

Abstract: The focuses on the attitude of the parties to a criminal proceeding to digitalization and active introduction of technologies in a criminal process. The purpose of the study is to actualize attention to the problems connected with the perception of information and telecommunication technologies in criminal proceedings and the need for carrying out interdisciplinary studies, including those related to the investigation of the psychophysiological aspect.

Allegedly, the widespread use of electronic documents, the introduction of remote forms of carrying out procedural actions, the use of digital evidence is aimed at the creation of modern and acceptable legal proceeding. At the same time, we need to form an understanding of the need for changes in the legal system and expectations of the positive effect of digitalization in general in the minds of citizens.

The article justifies the need for developing adaptive measures which will allow people to maintain the sense of security and justice of the court. Otherwise, adverse consequences of introducing information technologies in criminal proceedings are inevitable.

Keywords: information technologies, perception, criminal proceedings, digital evidence, psychology, security, justice

Introduction

 Currently, one of the in-demand mechanisms for optimizing public activities and the public production sector is digitalization of processes and mechanisms of obtaining and using professional work deliverables. This fully applies to criminal proceedings, which are undergoing a kind of a revolutionary transition to electronic format. From the standpoint of introducing information technologies, in addition to certain difficulties connected with the technical equipment of judicial authorities, one of the problems is the direct perception of new forms of information communications, which is accompanied by various, and not always positive, psychophysiological responses among parties to procedural relations. All this is also preconditioned by the requirements to preserve the traditional values in law, which successfully create a sense of public confidence in the course of jurisdiction, respect for law and justice, and security guarantees.

Universal digitalization cannot but be reflected in socially important values of various categories of citizens. That is why, studies reflecting the current state of perceiving information technologies in legal proceedings are important from the sociological standpoint.

It seems that digitalization of the processes and results of professional activities in criminal proceedings should be based on an interdisciplinary system analysis which allows us to model possible legal constructs, reasonably forecast and manage the development of the situation. At the same time, notably, various aspects of human adaptation processes to information loads have been the subject of various scientific studies for a long time (Nesmelova 2005).

The purpose of this study is to analyze the current state of introducing digital technologies in criminal proceedings and to study the psychophysiological aspect of their perception by a person.

To this end, the priority tasks should be the formation of a due understanding of the need for changes in the legal system in the minds of citizens. Besides, it is necessary to justify the need to elaborate recommendations on the use of adaptive measures able to minimize the effects (psychological, technological, psychophysiological, technical, etc.) which adversely affect the citizens’ perception of new information and communication technical means and technologies in criminal proceedings. All this will allow them to maintain a sense of security and justice of the court. Otherwise, negative (adverse) consequences of introducing information technologies in criminal proceedings are inevitable.

 Literature Review

General issues of digitalization of society, including in criminal proceedings, are reflected in the works (Antonova et al. 2017; Brian 2009; Barg et al. 2016; Bridenback 2016; Dimpe and Kogeda 2017; Dixon 2011; de-Juan-Ripoll et al. 2018; Gomes et al. 2018; Nikolaychenko 2019; Procopiuck 2018; Vlasova 2018). The problems of using electronic evidence in proving are considered in the works (Dimpe and Kogeda 2017; Digmayer and Jakobs 2016; Cizmic and Boban 2017; Jones and Alanazi 2017; Lazareva et al. 2019; Zhongzhou and Bin 2015; Minlay and Minh 2014; McQuilkin 2011). Theoretical and practical aspects related to the perception of information and telecommunication technologies in criminal proceedings were considered by the following in the works (Alcaniz 2018; Gao et al. 2019; Jin et al. 2019; Hamidi 2019; Hollmana 2019; Konya-Baumbach et al. 2019; Koppa et al. 2018; Lazareva et al. 2019; Procopiuck 2018; Rojas-Mendez et al. 2017; Spape et al. 2019, Hook 2017).

Method

When preparing the material, we used general scientific methods (observation, comparison), as well as theoretical research methods (abstraction, analysis and synthesis, idealization, induction and deduction, mental modeling, rising from the abstract to the concrete).

Results

The introduction of information technologies has a complex effect on the forms and methods of human existence: communication, knowledge, culture, system of values, social structure (Hook 2017). This erases the distinction between reality and illusion. A person loses his/her sense of time and space, plunging into the “world of the game”. The feeling of compassion, sympathy, empathy is eased. A passive attitude to life and participation of other people in it develops. Psychological difficulties arise from the transition to the information society.

Summarizing the data on the users’ perception of new digital technologies in various spheres of life, we can also note a positive response to the effects of the interaction in the “man - digital technologies” system (Jin et al. 2019). For example, it has been found that when using educational online platforms, it is necessary to take into account the experience of working with information technologies, while such criteria as perceived usefulness and perceived ease of use can be applied (You 2019).

When studying the population’s readiness for new technologies (TRI index), demographic and behavioral variables are the leading ones. The person’s readiness to accept new technologies is determined by the level of his/her education (Procopiuck 2018).

It is easy to notice that all processes are directly dependent on “information”, which can be considered as the activity sphere of representing the current reality, which reproduces the function of collecting, processing, storing and transferring knowledge to the society, and contributes to the formation, development, and improvement of collective consciousness. In this case, the term “information” is a universal general scientific concept. Social processes of the formation of the interdisciplinary theory of information and information research methods take place on the informational basis. The information approach acts as a fundamental method of scientific cognition of the three most important information systems: nature, man and society. Information captures such constituent components as: the content of the information itself; cognition of the object of society, about which the information is transmitted; presence of the object transmitting the information; presence of the subject perceiving the information; interaction of subjects and objects in the course of the generation and interaction of the information. There are dialectically complex relations between the information transfer object and the information itself, which have not been unambiguously interpreted yet. But in any case, the concept of “information” can be applied only during interaction, when specific information is transmitted. Any activity is associated with human needs (Antonova et al. 2017).

The clarification of the “digital information” concept in a criminal proceeding and the determination of its evident significance is an interdisciplinary subject of research (Lazareva 2019). The authors draw attention to the fact that digitally relevant information may be present in criminal case files in the form of a printout of a text file, a screenshot of a video, a transcript of a video or a phonogram (paragraph 6, part 2, article 74 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation). In cases where digital information is attached to criminal case files on electronic media (a flash drive, CD-ROM, memory card, etc.), we deal with material evidence (paragraph 4, part 2, article 74 of the Criminal Code of the Russian Federation).

The work of O. Nikolaychenko et all (2019) postulates the effect of using information technologies in legal proceedings, namely the “barrier-freeness” of citizens when receiving jurisdiction services (Nikolaychenko and Nikolaychenko 2019).

Special requirements are imposed on the assessment of the person’s attitude and perception of digital technologies. So, failures of introducing digital innovations are shown on the example of strategies for designing business models of startups, which result from a failure to take into account the characteristics of the users’ perception, their confidence in innovations (Konya-Baumbach et al. 2019). In addition, an important factor is the level of awareness or competence of commutants in a particular field of activity (Digmayer and Jakobs 2016).

In many developed countries, information and communication technologies have been successfully implemented in the criminal process. Scientific publications show that newly introduced technologies have both positive and negative sides (Dimpe and Kogeda 2017; Calo et al. 2016; Dixon 2011). Studying the experience of other countries will allow us to perform more competent digitalization of criminal proceedings. It should be understood that to date, the transition to the digital format is only a certain prospect for the Russian criminal justice system. Often, bold technical solutions encounter a stereotypical perception of procedural actions, which calls into doubt the results of assessing the evidence obtained through the use of information technologies and the need to introduce innovative tools in evidence.

Information technologies have been actively developed and increasingly used, including in many institutes of criminal procedure law. The introduction of electronic document management into the criminal process, the widespread use of remote forms of interaction between the parties to criminal procedural relations, the creation of an “Electronic Criminal Case”, etc., are of particular interest. All these issues can be conventionally divided into several modules, within the framework of which it is anticipated that problems of the citizens’ psychophysiological perception will appear.

First module: acceptance of crime incident reports in electronic form and transition to electronic document management.

The procedure for accepting electronic crime incident reports is used in many countries, including Russia. In the People’s Republic of China, for example, the idea of accepting and Internet registration of citizens’ violation reports was embodied in 2004 by the Internet Society of China with the support of the Press Office of the State Council of the People’s Republic of China. Then a group was established to accept violation and malicious information reports. In 2016, public security authorities of the PRC created an Internet platform for accepting violation reports, called “cyberpolice”. Over the period from May to July 2019, 127,175 users were registered on this site. In the indicated period, 21,213 complaints were answered, 40,990 files were prepared for initiating a criminal case, out of which 22,042 files concerned the organization of illegal gambling activities (53.8%), 11,468 files - sexual harassment and distribution of materials with sexual content (28%).

The Republic of Kazakhstan uses the Tórelik judicial information-analytical system, which is a single framework integrating all the information processes of courts within the republic. The Tórelik system contains such services as: “Judicial account”, audio and video recording (AVR), website of the Supreme Court of the Republic of Kazakhstan, information systems of other government bodies. Tórelik as a system is presented in two languages, has a centralized architecture and a cloud system. All applications and messages coming to courts are obligatorily scanned, and a printed coupon is issued to the applicant, indicating the document registration date and number. With the consent of the person, an SMS notice of the results of considering his/her appeal or actions in the case can be sent to the indicated mobile phone. In addition, the person is provided with a username and password, using which he/she can later go to the Supreme Court website and see his/her appeal, as well as the reply to it, print out and redirect it somewhere. At the request of the person, a reply can be sent to him/her in hard copy. In this case, the task is solved to ensure a prompt data access, while maintaining their safety. The used “Familiarization with Court Documents” service allows you to receive court documents in electronic form via the Internet, providing persons whose rights and legitimate interests are affected with a prompt and free access to court decisions.

This appeal procedure is convenient for those citizens who are regular users of Internet services. However, it is very problematic to exercise the right to file a crime incident report electronically for those who do not have the appropriate skill.

Second module: use of digital technologies for audio and video recording of the investigative procedure.

Various police manuals on standard operating procedures provide for full electronic recording of all interrogations. It is noted that electronic recording of interrogations at a police station should contain an explanation of constitutional rights before the interrogation. Further video recording in court will be used as evidence, and the police officer should indicate the interrogation electronic recording procedure and the recorded interrogation as evidence in his/her report.

Interrogation without video recording is allowed in exceptional cases, only if the recording equipment failed before the interrogation or the interrogated person refuses from video recording.

Similar electronic recording requirements were developed in the Manual of the US Department of Justice (The Office of the Attorney General), in which preliminary investigation authorities are required to record electronically the testimony of suspects in custody. Electronic recording of all testimony is established as a presumption, i.e., on a mandatory basis. Any reliable electronic recording device should be used for electronic recording.

An additional argument in support of the problem of information storage, processing and exchange in law courts is a threat of confidentiality compromise, which implies a potential erosion of confidence of the interested parties to the proceedings. It is supposed that information exchange may oppose the goal of earning confidence through transparency. Moreover, the fear of potential breaches of confidentiality forces information disseminators to share its minimum or not to provide it at all. The authors actualize the requirements to designing the organization of interactions - “design of actions” within the framework of the court as a social institution (Bargh et al. 2016).

Thus, it is convenient and efficient, but at the same time it requires more attention from the part of the interrogated persons. Many of them have no experience in carrying on a conversation for camera. And this is a significant stressful situation, taking many psychological efforts for most people.

Third module: acceptance and use of electronic evidence.

Modern technologies change the perception of paper document management and the use of conventional evidence. In a virtual environment, conventional evidence in a proceeding becomes electronic evidence, and legal proceedings, similar to the acceptance criterion, are transformed as compared to conventional evidence (Cizmic and Boban 2017).

To what extent is the average person ready to perceive such dramatic changes in this area, such as the use of a polygraph, instead of the usual proof? As an example, let us turn to the experience of the PRC in this matter.

Despite the fact that there is no statut orization of this procedure in this country, and the results obtained by law will not be evidence in a criminal case, interrogation using a polygraph has been actively used in the practical activities of Chinese law enforcement agencies. So, since 1990, research has been carried out on the use of the polygraph in criminal proceedings. Since 2008, the use of the polygraph has played a key role in the investigation of corruption, official, and contraband crimes. Besides, the polygraph is used as part of the public prosecutor’s activities of filing accusations. In 2011, in 28 provinces (Liaoning, Shandong, Guangdong, Jiangsu and Zhejiang and others) and cities (Beijing, Shanghai), police, prosecutors and other law enforcement agencies authorized to investigate criminal cases were equipped with polygraphs. By 2011, 100 lie detectors were used in the investigation of over 1000 criminal cases and played an important role in identifying the suspect and determining the course of the criminal investigation.

In scientific and practical circles, discussions are being held on the role and place of using the polygraph when investigating crimes. A number of Chinese scientists (Minlay and Minh 2014) are of the opinion that the use of the polygraph in a criminal case can contribute to a quick and accurate collection of evidence, and see the need to consolidate the results of a psychophysiological examination as evidence. Other researchers (Zhongzhou and Bin 2015) believe that this type of evidence is not reliable enough for use in a criminal case and can only be used as orienting information.

It appears that currently, the results obtained using the polygraph cannot be recognized as evidence in a criminal case due to the lack of their statut orization. However, a radical change in the attitude to this issue is within the bounds of possibility not only in this country, but also in other countries.

Fourth module: high-tech equipment of courtrooms and use of video conferencing (Hook 2017).

The modern system of producing evidence in court includes a computer, monitors and a camera, under which material evidence or a document is placed. When using a camera, trial participants can simultaneously examine the enlargement, which in the case of small objects is more convenient than demonstrating them from a distance, or sequential, often rapid, studying the evidence by the trial participants one after another. Large-dimensioned evidence can be replaced by graphic images or models, which allows us to avoid their delivery to court. Using a computer and additional monitors, the parties demonstrate photographs, videos, and slides to the court, while the videos can be supplemented with close caption and highlighting of significant fragments. The location and number of monitors in the courtroom can vary: from several large screens to individual monitors for jurors and additional screens for the audience present. In the absence of monitors or upon the request of a party and with the consent of the court, individual tablets may be handed over to the jury (Dixon 2011).

Currently, for example, several regions of China are introducing a prototype of the Internet court with the possibility of filing online applications and criminal trials on the merits. The technical ability allows them to hold court even when the suspect is in a Detention center of a district department of the public security body.

Video conferencing is actively used in criminal trials in the courts of the Republic of Kazakhstan. So, for example, the Aktogai district court of Karaganda region, the Republic of Kazakhstan, used mobile video conferencing during a criminal trial under paragraph 5, part 2, article 190 of the Criminal Code of the Republic of Kazakhstan. About 60 witnesses were connected to the case, many of whom were from Priozersk. The remoteness of the district, the inability to appear in court and the need for interrogation were taken into account. The technical ability allowed the trial participants, regardless of their location and financial standing, to hear and see the court session, ask questions and receive answers to them, thereby exercising their rights and obligations. The trial based on the use of video conferencing allowed the trial participants to save time and money.

The use of information and communication technologies for trial management in various legal contexts is a serious problem associated with electronic data processing. Thus, no significant difference was found between the duration of a traditional legal proceeding and its “electronic” format. The author points out that physical processing of trial data is faster than the electronic one; therefore, the solution to this problem will depend on the actions of the legal system, judges and specific situations (Procopiuck 2018).

Fifth module: involvement of robots and computers in the investigation and judicial decisions.

S.V. Vlasova believes that in the future, the robot will successfully replace the investigator. Here is what the author writes on this subject: “Since “information crimes” leave information traces, an information technology specialist can follow (investigate) them. Instead of an investigator, detective, in the traditional sense, the subject of investigation can be a programmer, an information security specialist (professional “anti-hacker”), as well as a “robot” (computer)” (Vlasova 2018).

As an experiment, there are cases of using robots during interrogation. However, most scientists are convinced that the robot is only a tool in the hands of an experienced investigator, which can be used to solve individual problems. In particular, this applies to the interrogation of paralyzed people and patients suffering from schizophrenia.

Special attention should be drawn to the court assessment of evidence obtained by the investigating robot, and the development of their receipt and court use admissibility criteria. Legislative, including constitutional, remedies to protect human rights in the case when evidence is collected by a robot investigator should be developed before this technology is introduced into the criminal investigation process (Chen 2008).

Estonia may become the first country in the world where a judgment will be delivered by a computer fitted with an artificial intelligence function. The Ministry of Justice of the Republic scheduled to launch the introduction of the new technology at the end of 2019.

In this case, it is fair to raise the question of determining human responsibilities of a person when using the capabilities of the “judicial computer”. To date, it is difficult to imagine what will happen if this process is connected to a smart computer with a neural network.

Sixth module: use of augmented reality technologies in legal proceedings.

The augmented reality technology results from the introduction of sensory data into the field of human perception in order to supplement the environmental information and improve the perception of information. This technology allows us to significantly expand the field of the data perceived by a person, due to the transfer of digital information into the real world. The augmented reality is formed using a camera or another device which can process a video signal. A special program will augment the picture with the necessary virtual objects, such as video and audio materials, 3D-models, as well as text content. The term “augmented reality” itself was supposedly proposed in 1990 by Tom Caudell, a researcher at Boeing Corporation (Chen 2009). The proposed technology can both augment the surrounding world and eliminate objects from it - the capabilities of augmented reality are limited only by the capabilities of the corresponding devices and programs. The main principle of the technology is to expand understanding of the ongoing processes, but not to completely “absorb” the real world. This can drastically change the perception of reality, and therefore of the criminal procedure as such.

Thus, modern digital technologies have unlimited potential for controlling the mental state of the parties in any adversary proceedings. This characteristic feature of digitalization can be considered as an objective risk associated with the manipulation of one or another aspect of communication. So, for example, it has been proved that the virtual reality technology can be used as a possible surrogate measure to restore real scenes or to assess the physiological and psychological state of a person who is in a simulation situation (Dixon 2011). However, this approach is important if the capabilities of virtual reality are used to create immersive environments reconstructing realistic situations; to consider the conditions of augmented (virtual) reality as an evidence basis, in particular for assessing the behavior of a person in the conditions of reproducing an offense. The use of such technologies will enable to understand how people behave in dangerous situations, how internal and external factors influence their decision-making process; will allow to carry out a secret assessment of informative behavioral patterns and online physiological measurement (Cizmic and Boban 2017).

Information technologies allow us to adjust the course of interaction, modulating perception processes. The quality of non-verbal means of communication largely determines how a person perceives, for example, the facial expression of a communicant, his/her tactile or olfactory profile. Such additional information determines the strength and intensity of social contact, in particular, determines the proximity (confidence) and adequacy of the attitude to what is happening (Spape et al. 2019).

Conclusions

Thus, digitalization of criminal proceedings is currently carried out spontaneously, according to forced legal regulation of newly emerging information and communication relations. At the same time, there is no strategy for its phased implementation, and the possible response of citizens to this matter has neither been studied. The latter causes serious concern, since any failure to accept significant innovations by the population may nullify the results of the “digital revolution”, jeopardizing the historically developed and customary traditions (rules, procedures, rituals), including cultural values (ideas) underlying the course of justice. All this, ultimately, can cause collective discontent and instability in legal policy. To avoid this or minimize possible risks, we need to carry out profound interdisciplinary studies allowing us to answer a number of questions in theory and in practice. This will allow us to forecast the introduction of information technologies in criminal proceedings, while retaining the citizens’ sense of security and justice of courts, and therefore a confidence in the justice of the decisions made.

References

1. Antonova VI, Klyukina TV, Mishanin YuA (2017) Sotsial'naya informatsiya - strategicheskiy resurs sovremennogo obshchestva poznaniya: tipologiya, klassifikatsiya, svoystva. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki10-1(84): 13-15

2. Bargh MS, Choenni S, Meijer R (2016) On design and deployment of two privacy-preserving procedures for judicial-data dissemination. Government Information Quarterly 33(3): 481-493. doi: 10.1016/j.giq.2016.06.002

3. Bridenback ML (2016) Study of state trial courts use of remote technology. National association for presiding judges and court executive officers. http://napco4courtleaders.org/wp-content/uploads/2016/08/Emerging-Court-Technologies-9-27-Bridenback.pdf. Accessed 16 Dec 2019

4. Dimpe PM, Kogeda OP (2017) Impact of using unreliable digital forensic tools. Proceedings of the World Congress on Engineering and Computer Science 1:118-225. http://www.iaeng.org/publication/WCECS2017/ Accessed 16 Dec 2019

5. Calo R, Froomkin AM, Kerr I (2016) Robot Law. Massachusetts. Edward Elgar Pub; First Edition edition, 424 p. https://www.amazon.com/Robot-Law-Ryan-Calo/dp/1783476729. Accessed 16 Dec 2019

6. Chen BX (2009) If you’re not seeing data, you’re not seeing: augmented reality today; Wired – the science magazine. https://www.wired.com/2009/08/augmented-reality. Accessed 16 Dec 2019

7. Cizmic J, Boban M (2017) Electronic evidence in the judicial proceedings and computer forensic analysis. Zbornik pravnog fakulteta sveucilista u rijeci 38(1):23-50. doi: 10.30925/zpfsr.38.1.2

8. de-Juan-Ripoll C, Soler-Dominguez JL, Guixeres J, Contero M, Gutierrez NA, Alcaniz M (2018) Virtual reality as a new approach for risk taking assessment. Frontiers in psychology 9:2532. doi: 10.3389/fpsyg.2018.02532

9. Digmayer C, Jakobs EM (2016) Risk perception of complex technology innovations: perspectives of experts and laymen. IEEE international professional communication conference (IPCC), Austin, TX. doi:  doi: 10.1109/IPCC.2016.7740510

10. Dixon HHB (2011) The evolution of a high-technology courtroom; Nat’l Ctr. for state courts future trends, pp. 28-32. https://ncsc.contentdm.oclc.org/digital/collection/tech/id/769. Accessed 16 Dec 2019

11. Gao T, Zhang T, Zhu L, Gao Ya, Qiu L (2019) Exploring psychophysiological restoration and individual preference in the different environments based on virtual reality. International journal of environmental research and public health 16(17):3102. doi: 10.3390/ijerph16173102

12. Jin N, Yang F, Yan M, Feng Y, Zhuang Y, Liu H, Kwok P.K, Wen K (2019) User perceptions of smart class services in teaching and learning interactions. Procedia CIRP. 83:785-788. doi: 10.1016/j.procir.2019.04.329

13. Hamidi H, Jahanshaheefard M (2019) Essential factors for the application of education information system using mobile learning: A case study of students of the university of technology. Telematics and Informatics 38:207-224. doi: 10.1016/j.tele.2018.10.002

14. Hook SA (2017) Effective exhibits and courtroom technology. advanced trial tactics: best practices for educating and persuading the courtroom. Eau Claire pp. 77-120. http://hdl.handle.net/1805/14725. Accessed 16 Dec 2019

15. Hollmana AK, Hollmana TJ, Shimerdlab F, Bicea MR, Adkinsa M (2019) Information technology pathways in education: Interventions with middle school students. Computers & Education 135:49-60. doi: 10.1016/j.compedu.2019.02.019.

16. Jones A, Alanazi F (2017) A method to enhance the accuracy of digital forensic in the Ab-sence of sufficient evidence in Saudi Arabia; International Journal of Social, Behavioral, Educational, Economic, Business and Industrial Engineering 11(3): 546-550. doi: 10.5281/zenodo.1129015

17. Konya-Baumbach E, Schuhmacher MC, Kuester S, Kuharev V (2019) Making a first impression as a start-up: Strategies to overcome low initial trust perceptions in digital innovation adoption. International Journal of Research in Marketing 36(3):385-399. doi: 10.1016/j.ijresmar.2019.01.008

18. Kopp T, Riekert M, Utz S (2018) When cognitive fit outweighs cognitive load: Redundant data labels in charts increase accuracy and speed of information extraction. Computers in Human Behavior 86: 367-376. doi: 10.1016/j.chb.2018.04.037.

19. Lazareva VA, Olinder NV, Perekrestov VN (2019) Digital information in criminal proceedings: the concept and evidential significance. Ubiquitous computing and the internet of things: prerequisites for the development of ICT. Studies in Computational Intelligence 826:93-100. doi: 10.1007/978-3-030-13397-9_11

20. McQuilkin A (2011) Sleeping gatekeepers: Challenging the admissibility of cell phone forensic evidence under Daubert. Journal of High Technology Law 11(2): 365-406. https://sites.suffolk.edu/jhtl/home/publications/volume-xi-number-2. Accessed 16 Dec 2019

21. Minlay P, Minh Ch (2014) Prospects for the application of the polygraph technique in the investigation of malfeasance need practical analysis; Smart economy. http://www.doc88.com/p-4933407547503.html. Accessed 16 Dec 2019

22. Nesmelova NN (2005) Individual'nye osobennosti i mekhanizmy adaptatsii cheloveka k informatsionnoy nagruzke. Vestnik tomskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 7(52): 170-175.

23. Nikolaychenko O, Nikolaychenko VV (2019) Transformation of the procedural obligations of the court under electronic justice conditions; Ubiquitous computing and the internet of things: prerequisites for the development of ICT; Book Series: Studies in Computational Intelligence 826:379-385. doi: 10.1007/978-3-030-13397-9_44

24. Procopiuck M (2018) Information technology and time of judgment in specialized courts: What is the impact of changing from physical to electronic processing? Government Information Quarterly 35(3): 491-501. doi: 10.1016/j.giq.2018.03.005

25. Rojas-Mendez JI, Parasuraman A, Papadopoulos N (2017) Demographics, attitudes, and technology readiness A cross-cultural analysis and model validation. Marketing intelligence & planning 35(1):18-39. doi: 10.1108/MIP-08-2015-0163

26. Spape M, Harjunen V, Ahmed I et al. (2019) The semiotics of the message and the messenger: How nonverbal communication affects fairness perception. Cognitive affective & behavioral neuroscience 19(5):1259-1272. doi: 10.3758/s13415-019-00738-8

27. Vlasova SV (2018) K voprosu o prisposablivanii ugolovno-protsessual'nogo mekhanizma k tsifrovoy real'nosti. Scientific magazine 1:9-18. https://www.iuaj.net/node/2433. Accessed 16 Dec 2019

28. You HW (2019) Students’ perception about learning using MOOC. International Journal of Emerging Technologies in Learning 14(18): 203-208. doi: 10.3991/ijet.v14i18.10802

29. Zhongzhou N, Bin S (2015) Reflections on the value of using a polygraph in investigating anti-corruption crimes. Bulletin of the Shanghai Higher Technical College of Public Security. 25 (4). http://www.cqvip.com/QK/83060A/201504/665820106.html. Accessed 16 Dec 2019


Перевод

 

Психофизиологический аспект восприятия информационно-телекоммуникационных технологий в уголовном судопроизводстве: постановка проблемы

Abstract: В статье проведен анализ научных публикаций, посвященных изучению отношения участников уголовного судопроизводства к цифровизации и активному внедрению технологий в уголовный процессе. Целью исследования является актуализация внимания на проблемы, связанные с восприятием информационно-телекоммуникационных технологий в уголовном судопроизводстве и необходимостью проведения междисциплинарных исследований, в том числе связанных с изучением психофизиологического аспекта.

Утверждается, что  широкое применение электронных документов, внедрение дистанционных форм проведения процессуальных действий, использование электронных доказательств направлено на создание современного и доступного судопроизводства. При этом в сознании граждан должно формироваться понимание необходимости изменений в правовой системе и ожидания положительного эффекта от цифровизации в целом.

Обосновывается необходимость разработки адаптивных мер, которые позволят сохранить у людей чувство защищенности и справедливости суда. В противном случае неизбежны неблагоприятные последствия внедрения информационных технологий в уголовное судопроизводство.

Keywords: информационные технологии, восприятие, уголовное судопроизводство, электронные доказательства, психология, защищенность, справедливость

Introduction

В настоящее время одним из востребованных механизмов оптимизации общественного деятельности и государственного сектора производства в настоящее время является цифровизация процессов и механизмов получения и использования результатов профессиональной работы. В полной мере это относится и к уголовному судопроизводству, переживающему своего рода революционный переход к электронному формату. С точки зрения внедрения информационных технологий, кроме определенных сложностей технического оснащения властных органов судопроизводства, одной из проблем является непосредственно восприятие новых форм информационных коммуникаций, которое сопровождается различными, и не всегда положительными, психофизиологическими реакциями у участников процессуальных отношений. Все это обусловлено еще и требованиями по сохранению традиционных ценностей права, успешно создающих чувство доверия граждан к порядку отправления правосудия, соблюдению законности и справедливости, гарантии защищенности.

Всеобщая цифровизация не может не отражаться в социально значимых ценностях различных категорий граждан. Именно поэтому с социологической точки зрения значимыми являются исследования, отражающие современное состояние восприятия информационных технологий в судопроизводстве.

Представляется, что цифровизация процессов и результатов профессиональной деятельности в уголовном судопроизводстве должна основываться на междисциплинарном системном анализе, позволяющем моделировать возможные юридические конструкты, обоснованно прогнозировать и управлять развитием ситуации. Одновременно следует констатировать, что различные аспекты адаптационных процессов человека к информационным нагрузкам давно являются предметом различных научных исследований [22;18;15].

Целью настоящего исследования является анализ современного состояния внедрения цифровых технологий в уголовное судопроизводство и изучение психофизиологического аспекта их восприятия человеком.

В связи с этим первоочередными задачами следует считать формирование в сознании граждан должного понимания необходимости изменений в правовой системе. Кроме того, требуется обоснование необходимости в разработке рекомендаций по использованию адаптивных мер, способных минимизировать эффекты (психологические, технологические, психофизиологические, технические и др.), отрицательно воздействующие на восприятие граждан новых информационно-коммуникационных технических средств и технологий в уголовном судопроизводстве. Все это позволит сохранить у них чувство защищенности и справедливости суда, которые позволят сохранить у них чувство защищенности и справедливости суда. В противном случае неизбежны отрицательные (неблагоприятные) последствия внедрения информационных технологий в уголовное судопроизводство.

Literature Review

General issues of digitalization of society, including in criminal proceedings, are reflected in the works  Antonova, Klyukina, Mishanin (2017), Brian (2009), Barg, Choenny S., Meyer R (2016), Bridenback (2016), Dimpe, Kogeda (2017), Dixon (2011), de-Juan-Ripoll., Soler-Dominguez, Guixeres, Contero, Gutierrez, Alcaniz (2018), Gomes, Alves, Silva (2018), Nikolaychenko (2019),  Procopiuck (2018), Vlasova (2018).

The problems of using electronic evidence in proving are considered in the works  Dimpe and Kogeda (2017), Digmayer and Jakobs (2016), Cizmic and Boban (2017), Jones and Alanazi F(2017), Lazareva, Olinder, Perekrestov (2019), Zhongzhou N, Bin S (2015), Minlay P, Minh Ch (2014), McQuilkin (2011).

Theoretical and practical aspects related to the perception of information and telecommunication technologies in criminal proceedings were considered by the following in the works Alcaniz (2018), Gao, Zhang, Zhu, Gao, Qiu (2019), Jin, Yang, Yan, Feng, Zhuang, Liu, Kwok, Wen (2019) Hamidi (2019), Hollmana, Hollmana, Shimerdlab,  Bicea, Adkinsa (2019), Konya-Baumbach, Schuhmacher, Kuester, Kuharev (2019), Koppa, Riekertb, Utzbc (2018), Lazareva, Olinder, Perekrestov (2019), Procopiuck (2018), Rojas-Mendez, Parasuraman, Papadopoulos ( 2017), Spape, Harjunen, Ahmed et al. (2019), Hook ( 2017).

Method

При подготовке материала использовались общие научные методы (наблюдение, сравнение), а также методы теоретического исследования (абстрагирование, анализ и синтез, идеализация, индукция и дедукция, мысленное моделирование, восхождение от абстрактного к конкретному).

Results

Внедрение информационных технологий оказывает комплексное воздействие на формы, способы человеческого бытия: коммуникацию, знание, культуру, систему ценностей, социальную структуру [14]. При этом стирается различие между реальностью и иллюзией. Человек теряет чувство времени и пространства, погружаюсь в «мир игры». Ослабевает чувство сострадания, сочувствия, сопереживания. Развивается пассивное отношение к жизни и участию в ней других лиц. Психологические трудности возникают от перехода к информационному обществу.

Обобщая данные о восприятии пользователями новых цифровых технологий в различных сферах жизнедеятельности, отмечается также и положительная реакция от эффектов взаимодействия в системе «человек – цифровые технологии» [12]. Например, установлено, что при использовании образовательных он-лайн платформ необходимо учитывать опыт работы с информационными технологиями при этом могут быть использованы такие критерии, как: воспринимаемая полезность и воспринимаемая простота использования [28, p. 203].

При изучении готовности населения к новым технологиям (индекс TRI) ведущими являются демографические и поведенческие переменные. Готовность человека принять новые технологии обусловлена уровнем его образования [24].

Не трудно заметить, что все процессы напрямую зависят от «информации», которую можно рассматривать как деятельностную сферу представления реальной действительности, воспроизводящую функцию сбора, обработки, хранения, передачи знаний социуму, способствующую формированию, развитию, совершенствованию массового сознания. Термин «информация» в данном случае является универсальным общенаучным понятием. На информационной основе происходят социальные процессы становления междисциплинарной теории информации, информационных методов исследования. Информационный подход выступает в роли фундаментального метода научного познания трех важнейших информационных систем: природы, человека и общества. Информационный подход выступает в роли фундаментального метода научного познания трех важнейших информационных систем: природы, человека и общества. Информация фиксирует в себе такие составляющие компоненты, как: содержание самой информации; процесс познания объекта социума, о котором передается информация; наличие объекта, передающего информацию; наличие субъекта, воспринимающего информацию; взаимодействие субъектов и объектов в процессе порождения и взаимовоздействия информации. Между объектом передачи информации и самой информацией существуют диалектически сложные взаимоотношения, не имеющие пока однозначного толкования. Но в любом случае понятие «информация» может быть применимо лишь при взаимодействии, в процессе которого передаются конкретные сведения. Любая деятельность связана с потребностями человека [1, с. 13].

Уточнение понятия «цифровая информация» в уголовном процессе и определение его доказательной значимости – междисциплинарный предмет исследования [19, с. 93]. Авторы обращают внимание на то, что цифровая релевантная информация может присутствовать в материалах уголовного дела в виде распечатки текстового файла, скриншота видео, расшифровки видео или фонограммы (п. 6 ч. 2 ст. 74 УПК РФ). В случаях, когда цифровая информация прилагается к материалам уголовного дела на электронных носителях (флешка, CD-ROM, карты памяти и др.), говорят о вещественных доказательствах (п. 4 ч. 2 ст. 74 УК РФ).

В работе O. Nikolaychenko et all (2019) постулируется эффект применения информационных технологий в судопроизводстве, а именно «безбарьерность» граждан при получении услуг по отправлению правосудия [23, с. 379].

Особые требования предъявляются к оценке отношения и восприятия личностью цифровых технологий. Так, на примере стратегий проектирования бизнес-моделей стартапов показаны неудачи внедрения цифровых инноваций, как следствие отсутствия учета особенностей восприятия пользователей, их доверия к инновациям [17, с. 385]. Кроме того, важным фактором является уровень осведомленности или компетентности коммутантов в той или иной сфере деятельности [9].

Во многих развитых странах успешно реализуются информационно- коммуникационные технологии в уголовном процессе. Научные публикации показывают, что у вновь вводимых технологий имеются как положительные, так и отрицательные стороны [4; 5, с. 118; 10, с. 28]. Изучение опыта других стран позволит более грамотно проводить цифровизацию уголовного судопроизводства. Надо понимать, что для российской системы уголовного судопроизводства переход на цифровой формат к настоящему времени является лишь некой перспективой. Зачастую смелые технические решения сталкиваются со стереотипным восприятием процессуальных действий, что ставит под сомнения результаты оценки полученных с помощью информационных технологий доказательств и необходимость внедрения инновационных средств в доказывание.

Информационные технологии активно развиваются и все больше используются, в том числе, во многих институтах уголовно-процессуального права. Представляет особый интерес внедрение в уголовный процесс электронного документооборота, широкое применение дистанционных форм взаимодействия участников уголовно-процессуальных отношений, создания «Электронного уголовного дела» и т.п. Все эти вопросы можно условно поделить на некоторые модули, в рамках которых ожидается появление проблем психофизиологического восприятия у граждан.

Первый модуль: прием заявлений о преступлениях в электронном виде и переход на электронный документооборот.

Порядок приема электронных заявлений о преступлениях применяется во многих странах, в том числе в России. В Китайской Народной Республике, например, идея приема и регистрации через Интернет сообщений граждан о нарушениях законности была воплощена организацией «Общество Интернета Китая» при поддержке Пресс-канцелярии Госсовета КНР еще в 2004 году. Тогда была создана группы приема сообщений о нарушениях закона и появлении вредоносной информации (中国互联网协会互联网违法和不良信息举报中心). В 2016 году  органами общественной безопасности КНР была создана интернет-платформа по приему заявлений о нарушениях закона, получившая название «cyberpolice»[1]. В период с мая по июль 2019 года на данном сайте зарегистрировано 127175 пользователей. В указанный период был дан ответ на 21213 обращений, подготовлено 40990 материалов для возбуждения уголовного дела, из которых 22042 материала об организации незаконной игорной деятельности (53,8%), 11468 материалов о сексуальных домогательствах и распространении порнографических материалов (28%)[2].

В Республике Казахстан действует судебная информационно-аналитическая система «Төрелік», представляющая собой единый каркас, объединяющий все информационные процессы судов внутри республики. Система «Төрелік» содержит такие сервисы, как: «Судебный кабинет», аудио- и видеофиксация (АВФ), интернет-сайт Верховного суда Республики Казахстан, информационные системы других государственных органов. «Төрелік» как система представлена на двух языках, имеет централизованную архитектуру и облачную систему. Все заявления и сообщения, которые поступают в суды, в обязательном порядке сканируются, а обратившемуся лицу выдается распечатанный талон с указанием даты и номера регистрации документа. С согласия лица на указанный им мобильный телефон может производиться оповещение посредством SМS-уведомления о результатах рассмотрения его обращения или движениях по делу. Кроме того, ему предоставляются логин и пароль, по которым он в дальнейшем может выйти на сайт Верховного суда и увидеть свое обращение, а также ответ на него, распечатать и перенаправить куда-либо. По просьбе лица ему могут выслать ответ на бумажном носителе. В данном случае решается задача по обеспечению оперативного доступа к данным, сохраняя их надежность. Используемый сервис «Ознакомление с судебными документами» позволяет получать судебные документы в электронном виде через Интернет, обеспечивая оперативность и свободу доступа к судебным решениям лиц, чьи права и законные интересы затрагиваются[3].

Удобен такой порядок обращения для тех граждан, которые являются постоянными пользователями услуг сети Интернет. Однако для тех, кто не имеет соответствующего навыка, реализовать свое право на подачу заявления о преступлении в электронном виде весьма проблематично.

Второй модуль: использование цифровых технологий для аудио- и видеофиксации порядка производства следственных действий.

В различных полицейских руководствах по стандартным операционным процедурам предписывается записывать все допросы в полном объеме в электронном виде. Отмечается, что электронная фиксация допросов в полицейском участке должна содержать разъяснение конституционных прав перед допросом. Видеозапись в дальнейшем в суде будет использована в качестве доказательств, а полицейский должен указать процедуру электронной фиксации допроса и записанный допрос в качестве доказательства в своем отчете[4].

Допрос без проведения видеозаписи допускается в исключительных случаях, если только записывающее оборудование вышло из строя до завершения допроса или допрашиваемый отказывается от видеозаписи.

Аналогичные требования электронной фиксации разработаны в Руководстве Министерства юстиции США (The Office of the Attorney General), в которых органам предварительного расследования предписывается фиксировать в электронном виде показания подозреваемых, находящихся под стражей[5]. Фиксация в электронном виде всех показаний устанавливается в качестве презумпции, то есть в обязательном порядке. Для электронной фиксации необходимо использовать любое надежное электронное записывающее устройство[6].

Дополнительным аргументом в поддержку проблемы хранения, переработки и обмена информации в судебных органах является угроза нарушения конфиденциальности, а значит потенциальный подрыв доверия заинтересованных сторон участников судопроизводства. Предполагается, что обмен информацией может работать против цели завоевания доверия через прозрачность. Более того, страх перед потенциальными нарушениями конфиденциальности вынуждает распространителей информации делиться ее минимумом или вообще не предоставлять ее. Авторами актуализируются требования к проектированию организации взаимодействий – «дизайна действий» в рамках суда, как социального института [2, с. 481].

Таким образом, это удобно и оперативно, но одновременно и требует от допрашиваемых лиц большего внимания. Опыта вести разговор на камеру многие не имеют. И это значительная стрессовая ситуация, требующая не мало психологических усилий для многих.

Третий модуль: получение и использование электронных доказательств.

Современные технологии меняют привычное восприятие бумажного документооборота и использования традиционных доказательств. В виртуальной среде традиционные доказательства в судебном процессе становятся электронными доказательствами, и судопроизводство, как и критерий приемлемости трансформируются по сравнению с традиционными доказательствами [7, с. 23].

На сколько готов среднестатистический человек вместо обычного доказывания воспринимать такие достаточно кардинальные изменения в этой области, как например, использование полиграфа. В качестве примера обратимся к опыту КНР в этом вопросе.

Несмотря на то, что в этой стране нет нормативного закрепления данной процедуры, а законодательно полученные результаты не будут являться доказательствами по уголовному делу[7], допрос с использованием полиграфа активно применяется в практической деятельности правоохранительных органов Китая. Так, с 1990 года ведутся исследования по применению полиграфа в уголовном судопроизводстве. С 2008 года применение полиграфа играет ключевую роль в расследовании коррупционных, должностных преступлений, преступлений, связанных с контрабандой. Кроме того, полиграф используется в рамках деятельности народной прокуратуры по предъявлению обвинения. На 2011 год в 28 провинциях (Ляонин, Шаньдун, Гуандун, Цзянсу и Чжэцзян и др.) и городах (Пекин, Шанхай) полиция, прокуратура и другие правоохранительные органы, обладающие полномочиями по расследованию уголовных дел, были оснащены полиграфами. К 2011 году 100 детекторов лжи были применены в рамках расследования более 1000 уголовных дел и сыграли важную роль установлении личности подозреваемого и определении хода расследования уголовных дел[8].

В научных и практических кругах ведутся дискуссии о роли и месте использования полиграфа при расследовании преступлений. Ряд китайских учёных [21, с. 35] придерживаются мнения о том, что использование полиграфа в уголовном деле может способствовать быстрому и точному процессу собирания доказательств, и видят необходимость в закреплении результатов психофизиологической экспертизы в качестве доказательств. Другая часть исследователей [29] считают, что данный вид доказательств недостаточно надёжен в использовании по уголовному делу и может применяться лишь в качестве ориентирующей информации.

Представляется, что в настоящее время полученные с помощью полиграфа результаты не могут признаваться доказательствами по уголовному делу ввиду отсутствия их нормативного правового закрепления.  Однако не исключено кардинальное изменение отношение к этому вопросу не только в данной стране, но и в других странах.

Четвертый модуль: высокотехническое оснащение залов судов и использование видеоконференцсвязи [14, с. 77].

Современная система представления доказательств в суде включает в себя компьютер, мониторы и камеру, под которую помещается вещественное доказательство или документ. При использовании камеры участники процесса могут одновременно рассматривать изучаемый предмет в увеличенном виде, что в случае с объектами небольшого размера оказывается более удобным, чем их демонстрация с расстояния или последовательное, зачастую беглое, изучение доказательства участниками процесса поочередно. Крупногабаритные доказательства могут быть заменены графическими изображениями или моделями, что позволяет отказаться от их доставки в суд. С помощью компьютера и дополнительных мониторов стороны демонстрируют суду фотографии, видеозаписи и слайды, при этом видеозаписи могут быть дополнены текстовым сопровождением и выделением значимых фрагментов. Расположение и количество мониторов в зале судебного разбирательства может быть различным: от нескольких крупных экранов, до индивидуальных мониторов для присяжных и дополнительных экранов для присутствующей публики. При отсутствии мониторов или по желанию стороны и с согласия суда присяжным могут передаваться индивидуальные планшеты [10, с. 28].

В настоящее время, например, в ряде регионов Китая вводится прототип Интернет-суда с возможностью подачи заявок в режиме онлайн и рассмотрения уголовных дел по существу. Техническая возможность позволяет проводить судебное заседание даже когда подозреваемый находится Центре заключения районного отдела органа общественной безопасности[9].

Видеоконференцсвязь активно применяется при рассмотрении уголовных дела в судах Республики Казахстан. Так, например, в Актогайском районном суде Карагандинской области Республики Казахстан при рассмотрении уголовного дела по п. 5 ч. 2 ст. 190 УК РК применялась мобильная видеоконференцсвязь. По делу проходило около 60 свидетелей, многие из которых были из Приозерска. При этом учитывалась отдаленность района, отсутствие возможности явиться в суд и необходимость и допроса. Техническая возможность позволила участникам судебного процесса вне зависимости от их местонахождения и финансовой ситуации слышать и видеть ход судебного заседания, задавать вопросы и получать на них ответы, тем самым реализовывать свои права и обязанности. Рассмотрение дел с использованием видеоконференцсвязи позволило участникам судебного процесса сэкономить время и финансовые средства[10].

Применение информационных и коммуникационных технологий управления судебным процессом в различных правовых контекстах представляет собой серьезную проблему, связанную с электронной обработкой данных. Так, не было обнаружено существенного различия между продолжительностью традиционного судопроизводства и «электронного» его формата. Автор указывает, что физическая обработка данных судебного процесса бывает быстрее, чем электронная; следовательно, решение этой проблемы будет зависеть от действий правовой системы, судей и конкретных ситуаций [24, p. 491].

Пятый модуль: привлечение роботов и компьютеров для проведения следствия и принятия судебных решений.

С.В. Власова считает, что в перспективе робот успешно заменит следователя. Вот, что по этому поводу пишет сам автор: «Поскольку «информационные преступления» оставляют информационные следы – следовать по ним (расследовать их) может специалист по информационным технологиям. Вместо следователя, сыщика, в традиционном смысле, субъектом расследования может быть программист, специалист по информационной безопасности (профессиональный «анти-хакер»), а также «робот» (компьютер)» [27, с. 15].

В качестве эксперимента имеют место случаи применения робота в ходе допроса. Однако в большинстве своем ученые убеждены, что робот это лишь инструмент в руках опытного следователя, который может быть использован в решении отдельных задач. В частности, это относится к допросу парализованных людей и пациентов с шизофренией[11].

Особое внимание следует уделить оценке в суде доказательств, полученных роботом-следователем, разработке критериев допустимости их получения и использования в суде. Законодательные, в том числе конституционные, меры защиты прав граждан в случае сбора доказательств роботом-следователем должны быть разработаны до того, как данная технология будет внедрена в процесс расследования уголовных дел [6, с. 424].

Эстония может стать первой страной в мире, где приговоры в суде будет выносить компьютер, снабженный функцией искусственного интеллекта. Министерство юстиции республики запланировала начало внедрения новой технологии в конце 2019 года[12]

В данном случае справедливо поставить вопрос об определении меры ответственности человека при использовании возможности «судебного компьютера». Сложно на сегодня представить что произойдет, если этот процесс будет подключен к смарт-компьютеру с нейронной сетью.

Шетой модуль: использование технологий дополненной реальности в судопроизводстве.

Технология дополненной реальности – результат введения в поле восприятия человека сенсорных данных с целью дополнения сведений об окружении и улучшения восприятия информации[13]. Эта технология позволяет существенно расширить область данных, воспринимаемых человеком, за счёт переноса в реальный мир цифровой информации. Процесс формирования дополненной реальности происходит с помощью камеры или иного устройства, которое может обрабатывать видеосигнал. Специальная программа дополнит картинку необходимыми виртуальными объектами, такими как видео и аудио материалы, 3D-модели, а также текстовый контент. Сам термин «дополненная реальность», предположительно, был предложен исследователем корпорации Boeing Томом Коделом (Tom Caudell) в 1990 году [6]. Предполагаемая технология может как дополнять окружающий мир, так и устранять из него объекты – возможности дополнительной реальности ограничиваются лишь возможностями соответствующих устройств и программ. Главный принцип технологии – расширить понимание происходящих процессов, а не всецело «поглотить» настоящий мир. Это может кардинально изменить восприятие действительности, а значит и уголовного судопроизводства как такового.

Таким образом, современные цифровые технологии имеют неограниченный потенциал управления психическим состоянием участников любого состязательного процесса. Данная характеристика цифровизации может рассматривается в качестве объективного риска, связанного с манипуляцией той или иной стороны коммуникации. Так, например, доказано, что технология виртуальной реальности может быть использована в качестве возможной суррогатной меры для восстановления реальных сцен или оценке физиологического и психологического человека, пребывающей в условиях симуляции [10, с. 28]. Однако данный подход имеет важное значение, если использовать возможности виртуальной реальности для создания иммерсивных сред, воссоздающих реалистичные ситуации; рассматривать условия дополненной (виртуальной) реальности, как доказательную основу, в частности для оценки поведения в личности в условиях воспроизведения правонарушения. Применение подобных технологий обеспечат понимание того, как люди ведут себя в опасных ситуациях, как внутренние и внешние факторы влияют на процесс принятия ими решений; позволят выполнить скрытную оценку информативных поведенческих паттернов и физиологическое измерение в реальном времени [7, с. 23].

Информационные технологии позволяют регулировать ход взаимодействия, модулируя процессы восприятия. Качество невербальных средств общения во многом определяет то, как человек воспринимает, например выражение лица коммуниканта, его тактильный или ольфакторный профиль. Такого рода дополнительная информация обусловливает силу и интенсивность социального контакта, в частности определяют близость (доверие) и адекватность поведения происходящему [26, p. 1259].

Discussion

Таким образом, цифровизация уголовного судопроизводства в настоящее время осуществляется стихийно, по мере вынужденного правого регулирования вновь возникающих информационно-коммуникационных отношений. При этом не существует стратегии поэтапного его внедрения, а также не изучена возможная реакция на это граждан. Последнее вызывает серьезные опасения, так как не принятие населением существенных нововведений может на нет свести результаты «цифровой революции», поставив под угрозу исчезновения, исторически наработанные и привычные для всех традиции (правила, процедуры, ритуалы), в том числе культурные ценности (идеи), лежащие в основе отправления правосудия. Все это, в конечном счете, может вызвать недовольство в массах и нестабильность в правовой политике. Для того, чтобы избежать это или свести к минимуму возможные риски необходимо проводить тщательные междисциплинарные исследования, позволяющие дать ответы на ряд возникающих вопросов в теории и на практике, что позволит спрогнозировать внедрение информационных технологий в уголовное судопроизводство, сохранив при этом у граждан ощущение защищенности и справедливости суда, а значит и веру в правосудность выносимых решений.


[1]URL: http://www.cyberpolice.cn/wfjb/

[2]URL: http://www.cyberpolice.cn/wfjb/html/xxgg/20190815/4644.shtml 

[3] Информационная система Төрелік. URL: https://kokshetau.asia/pravo/27858-informatsionnaya-sistema-t-relik

[4] Standard Operating Procedures Manual. Interviews and interrogations. 2019. URL: http://documents.cabq.gov/police/standard-operating-procedures/2-68-interviews-and-interrogations.pdf Electronic Recording of Statements. https://www.justice.gov/jm/jm-9-13000-obtaining-evidence#9-13.001

[5] Electronic Recording of Statements. URL: https://www.justice.gov/jm/jm-9-13000-obtaining-evidence#9-13.001

[6] Interviews and interrogations. 2019. URL: http://documents.cabq.gov/police/standard-operating-procedures/2-68-interviews-and-interrogations.pdf

[7] Верховная народная прокуратура КНР. Официальное разъяснение о проблеме использования в уголовном судопроизводстве результатов психофизиологической экспертизы № 12 от 1999 г. URL: http://china.findlaw.cn/bianhu/xingshifagui/xingshisusongfa/55996.html

[8] Анализ целесообразности внедрения полиграфического исследования при расследовании уголовных дел народной прокуратурой. Официальный сайт народной прокуратуры пров. Хубей. URL: http://www.hbjc.gov.cn/jcyj/201112/t20111208_517275.shtml

[9] Влияние Интернета на культуру уголовного судопроизводства. URL: http://www.doc88.com/p-1146988046898.html

[10] Виртуальный судебный процесс провели в Карагандинской области. URL: https://www.kazpravda.kz/news/obshchestvo/virtualnii-sudebnii-protsess-proveli-v-karagandinskoi-oblasti

[11] URL: https://nplus1.ru/news/2018/05/16/avatar-police.

[12] URL: https://news.rambler.ru/world/41938945/

[13] URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/

интроспекция

 Большинство отечественных процессуалистов пришли к таким выводам самостоятельно. Методом интроспекции. Токо и трещат о духовностях, ценностях, уникальности и самобытности.

а я вот смотрю, смотрю и ничего такого не вижу((

некий александров

Что смотреть то?

 Здесь ничего такого и нет! Все в рамках.

давай по-русски, СВ!

 Мы же  не поняли ничего. Давайте русский перевод. Тогда оценим. И будем использовать по назначению.

архиназавриус