На правах рукописи

Абшилава Георгий Валерьянович

СОГЛАСИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Специальность: 12.00.09 – уголовный процесс, криминалистика;
оперативно-розыскная деятельность

автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора юридических наук

Москва - 2012

 Работа выполнена на кафедре уголовно-правовых дисциплин Московской академии экономики и права

Научный консультант: Зайцев Олег Александрович
Заслуженный деятель науки РФ
доктор юридических наук, профессор

Официальные оппоненты: Гаврилов Борис Яковлевич
Заслуженный юрист РФ,
доктор юридических наук, профессор,
начальник кафедры управления органами
расследования преступлений Академии
управления Министерства внутренних дел РФ;

Григорьев Виктор Николаевич
доктор юридических наук, профессор,
заведующий кафедрой уголовного права,
уголовного процесса и криминалистики
Московского психолого-социального
университета;

Халиулин Александр Германович
доктор юридических наук, профессор,
директор научно-исследовательского
института Академии Генеральной
прокуратуры РФ;

Ведущая организация: Московский государственный институт
международных отношений (университет)
Министерства иностранных дел РФ

Защита диссертации состоится 25 мая 2012 года в 13 часов на заседа-нии Диссертационного совета Д 521.023.02 при Московской академии эко-номики и права по адресу: 117105, г. Москва, Варшавское шоссе, 23.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской акаде-мии экономики и права.
Автореферат разослан «___ »__________ 2012 г.

Ученый секретарь
диссертационного совета
доктор юридических наук, доцент: Ю.С. Харитонова

Общая характеристика работы

Актуальность темы диссертационного исследования. За последние не-сколько лет уголовная политика, в которую входит и уголовно-процессуальная политика, претерпела существенные изменения. Эти изменения стали состав-ной частью модернизации судебной системы и уголовно-процессуального за-конодательства Российской Федерации.
Новая уголовно-правовая стратегия, выражающая качественные изме-нения в российском обществе и удовлетворяющая потребности в его модер-низационном развитии, реализовалась в трех президентских законодательных пакетах. Первым из них стали Федеральный закон от 29 декабря 2009 г. № 383-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Рос-сийской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федера-ции» , а также закон, принятый весной 2010 г., который был сориентирован на гуманизацию ответственности за преступления экономической направ-ленности . Знаковым стало установление запрета заключать под стражу предпринимателей дополнением ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации частью 11. Второй блок поправок был направлен уже не столько на гуманизацию, сколько на модернизацию уголовного законода-тельства в целом, произошло расширение действия президентской поправки в виде ч. 11ст. 108 УПК. Третий блок законов по своей значимости оказался самым масштабным: изменения затронули 237 статей Уголовного Кодекса Российской Федерации , получило закрепление новое основание освобожде-ния от ответственности тех, кто впервые совершил преступления экономиче-ской направленности (ст. 761 УК), предусмотрен механизм изменения катего-рии преступления небольшой и средней тяжести (ст. 15 УК). Существенным изменениям подверглись уголовно-процессуальные институты: мер пресече-ния, возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях, прекращение уголовного дела (преследования) о преступлениях в сфере экономической деятельности – ст. 281 УПК (Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ и Федеральный закон 6 декабря 2011 г. № 407-ФЗ ).
Происходящие в нашем уголовном судопроизводстве изменения тесно связаны с формированием и укоренением демократических институтов, пере-ходом на более высокую ступень цивилизационного развития современного общества. Выражениями этой исторической логики цивилизационного разви-тия являются глобализация и конвергенция. Суть объективного процесса конвергенции частного и публичного права состоит во взаимопроникновении частноправового и публично-правового методов правового регулирования, что с неизбежностью порождает согласительные процедуры в уголовно-процессуальном праве. Наиболее типичными проявлениями конвергенции частного и публичного права становится новое соотношение элементов част-но- и публично-правового регулирования, степень и характер их сочетания в такой уголовно-процессуальной форме, как согласительные процедуры. От-раслевые и межотраслевые исследования подтверждают закономерный исто-рический характер конвергенции частного и публичного права, потребность в которой возникает там и тогда, где и когда появляются признаки и элементы диспозитивного метода правового регулирования, заботы законодателя о пра-вах личности. Ввиду объективности конвергенции попытки сохранить тради¬ционную уголовно-процессуальную форму, воспрепятствовать развитию до-говорных форм в уголовном судопроизводстве лишены всякой перспективы.
Институт частной собственности оказывает системное влияние на право, включая публичные отрасли и уголовный процесс, в том числе. Производными от права частной собственности являются такие универсалии, как правовая ав-тономия, самозащита своих прав, использование договорных инструментов в разрешении споров; они определяют модернизацию уголовной и уголовно-процессуальной политики в сфере экономики. Такая модернизация обеспечи-вает стабилизацию отношений собственности, стимулирует инновационное развитие экономики, создает дополнительные гарантии социальных интере-сов среднего класса, способствует снижению рисков административного дав-ления на бизнес, в том числе средствами уголовной юстиции.
Не произвол и не отказ от правовой определенности в уголовно-процессуальной сфере, но ограничение дискреции правоохранительных орга-нов, повышение качества регулирования уголовно-процессуальных отношений влечет за собой развитие института согласительных процедур. По сути, они представляют собой формы взаимодействия органов уголовной юстиции с гражданами, различными общественными институтами, гражданским обще-ством. Они должны повысить уровень эффективности борьбы с преступно-стью при снижении затрат на эту государственную деятельность.
Таким образом, актуальность темы исследования определяется с теоре-тической стороны слабой разработанностью проблемы в правовой науке, а также происходящей в России правовой реформой, которая требует нового подхода и понимания такого нового явления, как согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве. С практической точки зрения, актуальность работы определяется значительным влиянием согласительных процедур на правоприменительную практику в сфере уголовного судопроизводства.
Степень научной разработанности темы. Тема согласительных про-цедур в уголовном процессе до сих пор мало изучена в науке уголовно-процессуального права. Можно говорить только о достаточно общих теоре-тических предпосылках для разработки этой темы в трудах некоторых отече-ственных ученых. Отдельные ее аспекты исследовались специалистами в теории права, в области уголовного процесса, других юридических отрасле-вых наук.
Послужившее методологической основой для разработки авторской концепции согласительных процедур учение о конвергенции правовых эле-ментов и систем сформировано в трудах как теоретиков, так и отраслевиков. К их числу можно отнести М.М. Агаркова, С.С. Алексеева, В.М. Баранова, А.Х. Гольмстена, Н.М. Коршунова, Е.Б. Мизулину, И.А. Покровского, Л.Я. Таубера, А.В. Смирнова и др.
Теорию конвергенции частного и публичного права, явившуюся источ-ником и составной частью концепции, разделяют ряд представителей совре-менной уголовно-процессуальной науки: А.С. Александров, А.А. Кухта, А.В. Смирнов, С.Д. Шестакова и др. Их оппонентами объективно выступа-ют А.С. Барабаш, А.В. Пиюк, Н.Г. Стойко и другие ученые, чьи работы так-же оказали большое влияние на формирование авторской концепции.
Важной частью концепции согласительных процедур стали наработки сторонников учения о судебном праве, в число которых входят Н.Н. Полян-ский, М.С. Строгович, В.М. Савицкий, А.А. Мельников, Н.В. Муратова, А.Н. Гуськова и многие другие известные ученые.
Концепция согласительных процедур имеет свои корни в теории ком-промисса как инструмента борьбы с преступностью, развитой в работах Х.Д. Аликперова, А.И. Александрова, А.И. Долговой, М.А. Зейналова и иных правоведов.
Методологическое значение для концепции имели разработанные на междисциплинарном уровне категории сделки и договора. К этому имеют отношение работы таких цивилистов и теоретиков, как М.М. Агарков, М.И. Брагинский, Е.В. Васьковский, О.С. Иоффе, Ю.К. Толстой и др.
Существенное влияние на формирование концепции согласительных процедур оказали еще ряд научных направлений и течений. Ряд принципи-альных идей в пользу развития диспозитивности, частного начала высказы-вались в трудах А.С. Александрова, А.Д. Бойкова, И.С. Дикарева, К.Б. Кали-новского, О.В. Кузьминой, В.А. Лазаревой, П.А. Лупинской, Ю.А. Ляхова, Л.Н. Масленниковой, И.Б. Михайловской, Э.М. Мурадьяна, И.Л. Петрухина, А.В Смирнова.
Важный вклад в развитие теоретической базы концепции согласитель-ных процедурах внесли исследования, посвященные, во-первых, особому по-рядку судебного разбирательства (А.С. Александров, И.А. Александрова, Х.Д. Аликперов, Л.В. Головко, В.А. Лазарева, В.Н. Махов, С.Д. Милицин, К.А. Рыбалов, Ю.К. Орлов, А.Г. Смолин и др.), во-вторых, соглашению о до-судебном сотрудничестве (Н.Н. Апостолова, М.А. Баранова, Д.П. Великий, И.В. Головинская, М.М. Головинский, С.В. Зуев, С.А. Касаткина, Ж.К. Ко-нярова, А.В. Смирнов и др.).
Составной частью идеологии соглашательства в уголовном процессе стало обсуждение темы целесообразности (процессуальной экономии), кото-рая освещалась такими учеными, как С.В. Бажанов, Г.Н. Королев, Н.М. Му-равьев, И.Я. Фойницкий, В.К. Случевский, М.С. Строгович, Н.Н. Полянский, М.А. Чельцов и ряд других авторов.
В широком плане тема дискреционности рассматривалась в работах А.В. Агутина, Л.А. Воскобитовой, О.В. Волынской, Б.Я. Гаврилова, Л.В. Го-ловко, В.Н. Григорьева, А.В. Гриненко, А.В. Ендольцевой, В.В. Золотых, В.Н. Махова, В.В. Николюка, И.Л. Петрухина, В.В. Сверчкова, И.В. Смоль-ковой, В.Н. Ткачева, А.Г. Халиулина, С.П. Щербы и др. Различные аспекты усмотрения следователя анализировались в работах О.А. Зайцева, Л.М. Ва-сильева П.Г. Марфицина, А.Б. Ярославского, судейского усмотрения – Д.Б. Абушенко, В.И. Анишина, М.В. Баглая, В.А. Лазаревой и др. Идеи, вы-сказанные этими учеными, повлияли на формирование концепции согласи-тельных процедур в российском уголовном судопроизводстве.
Предшественниками в исследовании отдельных аспектов согласитель-ных процедур в уголовном судопроизводств стали ученые, изучавшие медиа-ционые формы разрешения уголовно-правовых конфликтов; в их число вхо-дят А.С. Александров, А.А. Варяника, Л.В. Головко, А.В. Ендольцева, А.В. Савкин, В.В. Сверчков, С.П. Щерба и др.
И наконец, прямыми предшественниками в разработке темы диссерта-ции стали авторы, которые в последнее время подготовили и защитили док-торские диссертации (Н.Н. Апостолова, М.Т. Аширбекова, А.А. Кухта, Н.Г. Стойко).
Без проведенных ранее исследований невозможным было бы создание авторской концепции согласительных процедур в уголовном судопроизвод-стве Российской Федерации.
Несмотря на созданный многими поколениями российских ученых-юристов различных специальностей теоретический задел, проведенный ими анализ вопросов целесообразности, усмотрения, диспозитивности и различ-ных форм освобождения от уголовной ответственности по дискреционным основаниям, комплексного исследования согласительных уголовно-процессуальных процедур в целом не проводилось, что свидетельствует об актуальности и значимости данной работы. Необходимость урегулирования правоотношений в этой сфере неизбежно формирует потребность в выявле-нии закономерностей появления и развития согласительной уголовно-процессуальной формы.
Объектом исследования являются общественные отношения в сфере уголовного судопроизводства, которые возникают между участниками согла-сительных процедур уголовного судопроизводства.
Предмет исследования составляют нормы, регулирующие уголовно-процессуальные согласительные процедуры, достижения уголовно-процессуальной науки в этой области, а также состояние правоприменитель-ной практики в данной сфере и пути повышения ее эффективности.
Цель и задачи исследования. Цель исследования заключается в раз-работке и обосновании научных положений, которые в своей совокупности могли бы составить теоретическую и правовую основу уголовно-процессуального института согласительных процедур, и выработке научно обоснованных рекомендаций по применению его нормативных положений в сфере уголовного судопроизводства.
Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
создание концепции о согласительной форме разрешения уголовно-правового спора по существу, а также разрешения иных спорных вопросов, воз-никающих в уголовном судопроизводстве между его участниками;
выяснение природы и значения согласительных процедур как одного из перспективных направлений модернизации уголовного судопроизводства;
исследование генезиса, закономерностей развития согласительных проце-дур в уголовно-процессуальном праве России;
исследование основных начал согласительных процедур;
классификация согласительных процедур и их сравнительно-правовое ис-следование;
анализ существующих согласительных процедур в уголовном судопро-изводстве, выявление дефектов законодательной техники;
обобщение положительного и отрицательного опыта использования со-гласительных процедур в современном уголовном судопроизводстве, разработ-ка предложений по повышению эффективности правоприменения;
изучение института, заключенного в гл. 40 УПК, как простой сделки о при-знании уголовного иска, а института, предусмотренного гл. 401 УПК, как сделки о признании уголовного иска, сопряженной с договором о досудебном сотрудни-честве сторон;
осуществление комплексного анализа согласовательных процедур, обес-печивающих единство обвинительной власти, а также согласительных процедур, предметом которых является основание прекращения уголовного дела;
обоснование допустимых пределов внедрения договорных механизмов разрешения правовых споров в отечественное уголовное судопроизводство;
формулирование предложений по совершенствованию законодательства, регламентирующего согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве.
Методика и методология исследования. Методологическую основу исследования составляют общенаучные и частнонаучные методы исследова-ния: исторический, сравнительно-правовой, формально-логический, стати-стический, социологический метод получения новых научных знаний. Мето-дологическое значение для исследования имели теория конвергенции частно-го и публичного права, концепция судебного права, учения о сделке.
Нормативной базой исследования является Конституция Российской Федерации, общепризнанные нормы и принципы международного права, действующее уголовно-процессуальное, уголовное и иное законодательство, подзаконные нормативные правовые акты, решения Конституционного Суда России, руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Теоретическую основу исследования составили достижения отечест-венной юридической науки, касающиеся вопросов использования диспози-тивного правового метода, применения согласительных процедур в ходе производства по уголовным делам.
Эмпирической базой исследования являются статистические данные региональной и общероссийской следственной, прокурорской и судебной практики, а также материалы 376 уголовных дел, результаты социологиче-ского опроса 172 следователей, 139 дознавателей, 147 сотрудников прокура-туры, 113 судей, 151 адвоката, 87 предпринимателей. Сбор эмпирических данных осуществлен в ряде субъектов Российской Федерации: республиках Коми, Мордовия, Татарстан, Чувашия; Краснодарском, Пермском, Ставро-польском краях; Белгородской, Волгоградской, Воронежской, Ивановской, Кировской, Ленинградской, Московской, Нижегородской, Смоленской, Свердловской, Челябинской областях; городах Москве и Санкт-Петербурге.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые на основе современных представлений о юридической природе сделки разработана отвечающая объективным потребностям развития страны как часть идеологии новой уголовной политики концепция согласительных процедур, посредством которых в уголовном судопроизводстве медиационным путем используются альтернативные наказанию меры, достигаются компромиссы между сторонами, создается система гарантий невмешательства уголовной юстиции в хозяйственные споры.
В работе выявлена сущность и дано определение согласительной процедуры, проведена классификация таких процедур. Впервые объяснен и описан созданный на концептуальном уровне договорный механизм разрешения правовых конфликтов между государством и собственником, предпринимателем. Впервые сделаны предложения по оптимизации ряда согласительных процедур, в том числе процедуры, предусмотренной гл. 40-401 УПК.

Отвечают критерию новизны следующие положения: характеристика института согласовательных процедур между участниками стороны обвинения как пра-вового средства укрепления единства обвинительной власти; простой сделки о признании уголовного иска и сделки о признании уголовного иска, обу-словленной досудебным сотрудничеством обвиняемого с органами предва-рительного расследования и сотрудничеством с государственным обвинени-ем в суде; совокупность положений, раскрывающих понятие и содержание междусторонних согласительных процедур, предметом которых является разрешение уголовно-правового спора путем прекращения уголовного пре-следования (дела); правозащитные согласительные процедуры; ряд аргумен-тированных, сверенных с правовой действительностью и мнением правопри-менителей предложений по совершенствованию института досудебного со-глашения о сотрудничестве. 

На защиту выносятся следующие научные положения

1. Концепция согласительных процедур, посредством которых в уголовном судопроизводстве Российской Федерации медиационным путем ис-пользуются альтернативные наказанию меры, достигаются компромиссы ме-жду сторонами, создается система гарантий невмешательства уголовной юстиции в хозяйственные споры.
 2. Комплекс научных положений о теоретических основах согласительных процедур в уголовном судопроизводстве:
2.1. Уголовно-процессуальное право является сферой, где происходит процесс конвергенции частного и публичного права. Содержание конверген-ции частного и публичного права состоит в сочетании управомочивающего, запрещающего и обязывающего способов правового регулирования, направ-ленного на стимулирование, контроль или ограничение индивидуально-волевой и государственно-волевой обусловленности возникновения, содер-жания и реализации прав и обязанностей участников уголовно-процессуальных отношений. Главной особенностью содержания проникно-вения частного права в публичную сферу уголовного судопроизводства явля-ется стимулирование при помощи договорно-правовых средств индивиду-ально-волевого начала возникновения, содержания и реализации отношений между частными и публичными, только между публичными или частными субъектами.
2.2. Согласительная процедура является разновидностью уголовно-процессуальной формы. Согласительная процедура – это урегулированная нормами УПК деятельность участников процесса, направленная на получе-ние юридически значимого результата путем согласования своих позиций. В основе понятия согласительных процедур и их классификации лежат два главных признака. Во-первых, согласование возможно только между участ-никами процесса. Степень их процессуальной самостоятельности может быть различной, но законом должен и прямо допускаться или презюмироваться определенный минимум свободы воли субъекта права при выборе варианта поведения и гарантии этой свободы. Во-вторых, законом прямо предписыва-ется необходимость согласования воль субъектов. Форма дачи согласия, спо-собы проявления несогласия (возражения), механизм согласования могут быть разными, но само назначение процедуры «согласительное» («согласова-тельное»), должно быть закреплено в уголовно-процессуальном законе.
2.3. Понятие «сделка» распространяется на публичные отрасли права, включая уголовный процесс. Субъектом договорных отношений может быть государство не только в гражданско-правовой сфере, но и в уголовно-правовой. Категория «сделка» применима для объяснения природы некото-рых согласительных междусторонних процедур. Дело не в природе обслужи-ваемого этими процедурами материального права, а в более общей и для ча-стного и публичного права идее, а именно: субъект вправе распоряжаться только своими правами. Субъекты в согласительных процедурах распоряжа-ются своими правами, достигая соглашения.
2.4. Свойства материальных прав и характер их субъектов оказывают существеннейшее влияние на степень свободы распоряжения в процессе как этими правами, так и исками, которыми они защищаются, но этими матери-ально-правовыми моментами не определяется всецело ни конструкция всего процесса как состязательного или следственного, ни отдельные институты, вроде согласительных процедур, центральными из которых являются сделки о признании обвиняемым обвинения: 1) простая сделка (гл. 40 УПК), 2) сдел-ка, включающая досудебное сотрудничество (гл. 401 УПК). Правовая приро-да этих уголовно-процессуальных сделок диспозитивна; она может быть объяснена через схему признания уголовного иска стороной защиты и выра-ботку на этой основе договорных условий поведения сторон (в виде взаим-ных прав и обязательств) с целью достижения предусмотренных в законе правовых последствий.
2.5. Необходимо создать и реализовать в рамках уголовно-процессуальных отношений надежный комплекс мер защиты, причем как уголовно-правового, так и гражданско-правового характера. Справедливое разрешение уголовно-правового спора допускает принятие самого широкого круга решений, в том числе и реализацию уголовного преследования на до-говорных началах, достижение соглашения о виде и размере уголовного на-казания за содеянное. Важно, чтобы был эффективно восстановлен нарушен-ный преступлением правопорядок. Заключение «соглашения о сотрудничест-ве» обвиняемым с последующим вынесением на этой основе обвинительного приговора суда есть специфическая форма реализации уголовного преследо-вания.
2.6. Событие преступления, его квалификация не могут быть предме-том соглашения. Предъявленное обвиняемому обвинение служит правовой основой для заключения соглашения о сотрудничестве. С момента заключе-ния соглашения, права и обязанности сторон вытекают уже непосредственно из договорного обязательства. С этим связана так называемая «новация», под которой понимается соглашение сторон (сделка) о замене первоначального обязательства другим. Изменение обвинения влечет необходимость заключе-ния нового соглашения и признание юридически ничтожным предыдущего.
3. Комплекс научных положений о правовых основах согласительных процедур в уголовном судопроизводстве:
3.1. Общество защищено тогда, когда правоохранительные органы снабжены эффективным правовым инструментом для борьбы с тяжкими и особо тяжкими преступлениями. Но данные виды преступлений представля-ют наибольшую сложность в плане их выявления, раскрытия и пресечения. Все это приводит к идее компромисса, воплотившейся в согласительной про-цедуре, что закреплена в гл. 40, 401 УПК. Это вынужденный компромисс, применение его должно быть исключением из общего правила неотвратимо-сти уголовной ответственности. Поэтому предлагается в уголовном законе (ст. 62 УК) и уголовно-процессуальном законе (ст. 3171 УПК) сделать специ-альную оговорку о том, что соглашение о досудебном сотрудничестве с об-виняемым допускается только по делам о тяжких и особо тяжких преступле-ниях в исключительных случаях.
3.2. В УПК должна быть введена согласительная процедура, содержа-нием которой будет выработка позиции участников стороны обвинения при отказе государственного обвинителя от поддержания обвинения (полностью или частично). Суд вправе прекратить уголовное дело при отказе от обвине-ния прокурора только при согласии на это потерпевшего, его представителя.
3.3. В УПК следует прописать обязательства органа следствия и проку-рора, которые могут стать предметом соглашения, а в конечном итоге (в слу-чае невыполнения) – основанием для юридической ответственности государ-ства. Для сделки о признании уголовного иска применимы частноправовые способы защиты и меры ответственности за злоупотребление сторонами своими правами: установление запретов оснований и последствий соверше-ния сделок, не соответствующих закону или иным правовым актам, а также сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравст¬венности.
3.4. Пока гл. 401 УПК РФ не предусматривает дос¬таточных гарантий обеспечения интересов обвиняемого, давше¬го согласие на сотрудничество со следствием. Для защиты существует только один способ борьбы со злоупот-реблениями: обжаловать действия (бездействие) следователя, прокурора в суд. Однако более действенным было бы введение запретов: 1) на использо-вание в суде стороной обвинения документов, составленных обвиняемым, его защитником при заключении и реализации соглашения о сотрудничестве в качестве обвинительных доказательств, если соглашение утратило юриди-ческую силу; б) на возвращение прокурором дела следователю для производ-ст¬ва дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квали-фикации действий обвиняемого или пересоставления обвинительного заклю-чения по причине отказа от внесения представления в суд в порядке ст. 3175 УПК; в) на изменение в худшую сторону обвинения, по сравнению с тем, ко-торое послужило правовой основой для заключения досудебного соглаше-ния, если такое не было специально оговорено в самом соглашении.
3.5. Согласительные процедуры внутри обвинительно-следственной власти объединены общим назначением: обеспечить единство официальных представителей стороны обвинения перед судебной властью и стороной за-щиты. Эти процедуры образуют подготовительную часть превентивного су-дебного контроля, хотя вмешательство суда в них недопустимо. Принципи-альная важность согласовательной процедуры, субъектами которой являют-ся, с одной стороны, органы предварительного расследования, а с другой – прокурор, состоит в том, что прокурорский надзор является не только фильт-ром, который не позволяет попасть в суд необоснованным, незаконным хода-тайствам и таким образом права личности приобретают дополнительную га-рантию, но также повышает эффективность правомерного притязания органа уголовного преследования. Поэтому предлагается, чтобы все ходатайства пе-ред судом, в том числе следователя, согласовывались с прокурором, и только после положительного заключения прокурора суд вправе был бы давать раз-решение на процессуальные действия, ограничивающие конституционные права граждан.
3.6. Если в ходе досудебного производства заключалось соглашение о сотрудничестве, и дело было направлено прокурором в суд с обвинительным заключением и соответствующим представлением, то судья должен назна-чить предварительные слушания и провести их в соответствии с гл. 34 УПК. Именно во время предварительных слушаний государственный обвинитель должен определиться со своей позицией в судебном заседании. Поскольку окончательная позиция обвиняемого по отношению к позиции обвинения, изложенной в обвинительном заключении, представлении прокурора, в мате-риалах дела не отражена, суд обязан ее выяснить прежде, чем принять реше-ние о форме предстоящего судебного разбирательства. Суду важно предва-рительно принять решение о мерах по обеспечению безопасности в отноше-нии лица, сотрудничающего с властями. Не менее важно для суда в предва-рительном плане выяснить и позицию потерпевшего, гражданского истца, ответчика по поводу возможности проведения судебного разбирательства в особом порядке. В ходе предварительных слушаний судом может быть по-ложительно решен вопрос о проведении судебного разбирательства в общем порядке по уголовному делу, по которому было заключено досудебное со-глашение о сотрудничестве. Таким образом, сложности перехода из стадии предварительного расследования, в которой реализовывалось досудебное со-глашение, в судебную стадию диктует необходимость проведения предвари-тельных слушаний.
4. Комплекс научных положений, содержащих систему рекомендаций методического характера о применении согласительных процедур в уголов-ном судопроизводстве:
4.1. Наличие официального правового статуса подозреваемого или об-виняемого не должно быть препятствием для заявления ходатайства о заклю-чении досудебного соглашения. Но заключать соглашение надо только после предъявления обвинения и выяснения позиции защиты по поводу обвинения. Это необходимо для обеспечения чистоты сделки, конкретности ее содержа-ния, гарантирования прав обвиняемого.
4.2. Отнюдь не каждое преступление порождает право обвиняемого на заключение соглашения. Неправильно расширительно толковать правовой статус обвиняемого (подозреваемого) и включать в перечни их процессуаль-ных прав (ст. 46, 47 УПК), гарантированных обязанностью органа, ведущего уголовное дело, право на заявление ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Предложения такого рода не учитывают дого-ворную природу процедуры, предусмотренной главой 401 УПК: права и обя-занности сторон порождаются договором. Следователь, дознаватель и проку-рор не обязаны разъяснять каждому подозреваемому и обвиняемому их право ходатайствовать о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.
4.3. Никто не может принудить ни одну из сторон к заключению со-глашения, в том числе суд. Достижение такого соглашения возможно только в добровольном порядке, в результате распоряжения сторонами своими дис-позитивными правомочиями. Решения должностных лиц органов предвари-тельного следствия и дознания, прокурора по поводу заключения или отказа в заключении соглашения о сотрудничестве не могут быть обжалованы в су-дебном порядке заинтересованными лицами. Эти решения могут быть обжа-лованы только прокурору или руководству органа следствия (ст. 124, ч. 4 ст. 3171 УПК). Тем более недопустимы судебные споры внутри обвинительно-следственной власти между прокурором и следователем, руководителем следственного органа по поводу заключения соглашения или его прекраще-ния. Решение, принимаемое прокурором, следователем, руководителем след-ственного органа обжалованию в порядке ст. 125 УПК не подлежит.
4.4. Судебный контроль за досудебным соглашением о сотрудничестве сторон применим только для разрешения спорных ситуаций, возникающих по поводу его реализации, различия в оценках его результатов. Постановле-ние прокурора о прекращении соглашения, отказ от внесения представления и другие решения органа предварительного расследования, в которых содер-жится решение о выходе из соглашения или негативной оценке действий об-виняемого по выполнению своих обязательств по соглашению, могут быть обжалованы стороной защиты в порядке ст. 125 УПК РФ.
4.5. Согласительная процедура, предусмотренная гл. 401 УПК, в окон-чательном виде может реализоваться как через особый порядок судебного разбирательства, так и через обычный порядок судебного разбирательства. В числе причин этого могут быть: а) невозможность выделения уголовного де-ла в отношении обвиняемого, заключившего досудебного соглашение и вы-полнившего свои обязанности по нему, б) не внесение прокурором представ-ления, предусмотренного ст. 3175 УПК, в) первоначальный отказ судьи рас-сматривать дело в особом порядке и последующее выяснение им того, что подсудимый виновен по предъявленному обвинению, заключение досудеб-ного соглашения было правомерным, его результаты следует оценить поло-жительно, что приводит к вынесению обвинительного приговора в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 3177 УПК.
4.6. Если суд осуществил переход на обычный порядок судебного раз-бирательства, то последствиями этого может быть как подтверждение винов-ности подсудимого и вместе с тем выполнение сторонами условий досудеб-ного соглашения, тогда суд применяет правила гл. 401 УПК, так и оправдание подсудимого или наоборот осуждение плюс к тому применение нормы об отягчающем его ответственность обстоятельстве.
4.7. Обязательным условием заключения соглашения о сотрудничестве является согласие обвиняемого с предъявленным обвинением, дача им при-знательных показаний. Факт согласия с предъявленным ему обвинением должен быть отражен в соглашении о сотрудничестве, однако устанавливать субъективную сторону его раскаяния следователь не обязан. Другие элемен-ты состава обстоятельства, смягчающего ответственность («и» ч. 1 ст. 61 УК) могут присутствовать в действиях обвиняемого не в полном объеме. Более того, достаточно и одного из них, если так договорятся стороны. Предметом соглашения является не деятельное раскаяние, а содействие обвиняемого в раскрытии преступлений, совершенных иными лицами, изобличение их в этих преступлениях и розыск имущества, полученного этими лицами в ре-зультате их преступной деятельности.
4.8. Наиболее типичным для последнего этапа судебной реформы стало появление договорного механизма по альтернативному использованию пра-вового инструментария или уголовной, или гражданской юстиции. Состав-ной частью правового механизма разрешения уголовно-правового конфликта договорными средствами, который предохраняет от необоснованного пере-вода хозяйственных споров в уголовное преследование, является согласи-тельная процедура, регламентированная ст. 761 УК РФ и 281 УПК РФ. Следо-ватель обязан прекратить уголовное дело (преследование) по каждому из двух оснований, предусмотренных в этих статьях, при выполнении обвиняе-мым условия в виде возмещения вреда от своего деяния, а также уплаты штрафных санкций.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что на осно-ве полученных результатов автором обоснованы и сформулированы принци-пиально новые теоретические положения и выводы, позволяющие в значи-тельной степени расширить научную базу и объем знаний о согласительных процедурах, которые вместе представляют новое крупное научное достиже-ние в области уголовно-процессуального права. Результаты научного анализа позволили создать концепцию согласительных процедур, которая может со-действовать преобразованию российского уголовного судопроизводства в соответствии с потребностями модернизационного социально-политического развития страны.
Разработка в диссертации теоретических основ согласительных проце-дур сочеталась с определением и решением проблем законодательной регла-ментации досудебного соглашения о сотрудничестве, договорных форм раз-решения уголовно-правовых споров между государствами и субъектами предпринимательской, экономической деятельности.

Практическая значимость исследования обусловлена рядом положе-ний диссертации, направленных на расширение альтернативных, договорных способов разрешения уголовно-правовых споров, рационализацию деятельно-сти правоохранительных органов и в связи с этим совершенствование как само-го вида указанной уголовно-процессуальной деятельности, так и отдельных ее элементов.
Сформулированные научные положения, выводы и рекомендации по проблемам уголовно-процессуальной защиты могут быть использованы при совершенствовании уголовно-процессуального законодательства, в право-применительной деятельности сотрудников правоохранительных органов (следователей, дознавателей, прокуроров, судей, адвокатов), в научной дея-тельности, в преподавании учебных дисциплин «Уголовный процесс», «Пра-воохранительные органы», спецкурсов «Уголовно-процессуальное доказыва-ние», а также для подготовки учебников, учебных пособий и методических рекомендаций.
Апробация работы и внедрение результатов исследования. Теоре-тические положения и выводы, содержащиеся в диссертации, нашли отражение в трех монографиях автора, а также в 38 научных статьях, в том числе 12 из них в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации.
Апробация и внедрение результатов исследования осуществлялись в течение ряда лет в различных формах: в научно-педагогической деятельно-сти автора диссертации, апробировавшего методологическую базу исследо-вания; при чтении лекционных курсов по дисциплинам «Уголовный процесс», «Правоохранительные органы»; путем внедрения основных результатов дис-сертационного исследования, изложенных в монографиях, в практическую деятельность подразделений внутренних дел (Свердловской, Челябинской и ряда других областей), а также в учебный процесс образовательных учреж-дений России (Московской академии экономики и права, Нижегородской академии МВД Российской Федерации, Уральской государственной юриди-ческой академии, Южно-Уральского государственного университета); в про-цессе обсуждения на заседаниях кафедры уголовного процесса Московской академии экономики и права.
Проблемные положения настоящего исследования изложены в выступле-ниях на 23 международных, всероссийских и межведомственных научно-практических конференциях и других научных форумах (Краснодар – 2011, Москва – 2004, 2008, 2009, 2010, 2011; Нижнекамск – 2011; Нижний Новгород – 2010, 2011; Новороссийск -2011, Самара – 2010; Саратов – 2011; Сыктывкар - 2011; Челябинск – 2004, 2010, 2011).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, включающих 12 параграфов, заключения, списка использованных пра-вовых источников и научной литературы.

Содержание работы

Во введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуаль-ность и степень разработанности; формулируются цели и задачи диссертаци-онного исследования; определяются его объект и предмет; характеризуются теоретическая и практическая значимость работы, методологические основы и методы исследования, эмпирическая база; раскрываются научная обосно-ванность и достоверность результатов исследования; рассматривается науч-ная новизна; формулируются положения, выносимые на защиту; приводятся сведения об апробации и внедрении результатов исследования, о структуре диссертации.
Первая глава «Методологические основы исследования проблем правового регулирования согласительных процедур в уголовном про-цессе» включает три параграфа. В первом параграфе «Закономерности про-никновения элементов частного права в сферу уголовного судопроизводства» на основе теории конвергенции исследуются закономерности проникновения элементов частного права в сферу уголовного судопроизводства, появления и развития в нем согласительных процедур.
Объективные закономерности развития согласительных процедур ис-следуются на уровне изменений в методе правового регулирования, преобра-зований государственно-правовой надстройки, в контексте, по выражению В. Зорькина, «права эпохи модерна» . Отмечается, что уголовно-процессуальная сфера, как составная часть публичного права, становится об-ластью не только одностороннего доминирования публичной власти, но площадкой для диалога с обществом, для заключения компромиссов по по-воду того, как проще и эффективнее достигать правовыми средствами соци-ально значимых целей, прежде всего в сфере экономики.
Обосновывается тезис о допустимости усиления диспозитивного (част-ноправового) метода для регулирования уголовно-процессуальных отноше-ний. Частноправовой метод регулирует отношения на основе консенсуса их участников, проникновение частного права в сферу уголовного процесса обеспечивается, прежде всего, использованием в ее рамках различных дого-ворно-правовых средств, которые имеют источником объективированные на-чала свободы личности.
Важное воздействие на российское уголовно-процессуальное право оказывает глобализация, которая стимулирует проникновение моделей част-ного права в сферу публичных, уголовно-процессуальных правовых отноше-ний. Частная собственность является первопричиной качественных измене-ний в публично-правовых стратегиях. На базе института частной собствен-ности у среднего класса (буржуазии) формируются запросы к новому уров-ню гарантированности прав личности, собственности, в том числе (и в пер-вую очередь) от произвольного вмешательства государства; тем самым соз-даются предпосылки к появлению договорных способов разрешения уголов-но-правовых споров между государством и субъектами предприниматель-ской деятельности, собственниками.
Структурируя правовую оболочку личности, частное право закономер-но предопределяет характер базового правоотношения между личностью и публичной властью. Если нормы публичного права относительная подвижны, то базовые институты частного права сформировались еще во времена ан-тичности; они имеют универсальное значение. Поэтому оправдана рецепция некоторых частно-правовых институтов в уголовно-процессуальное право для решения актуальных задач его модернизации. Конвергенция является процессом с двусторонним движением, имеет место взаимопроникновение, обмен элементами различных систем.
Попытки изоляционизма, отгораживание своей правовой системы от мировых тенденций обречены на провал. Даже противники конвергенции признают идею разумного сочетания альтернативно конкурирующих интере-сов, частных и общественных, все чаще высказывают соображения об их па-ритетном удовлетворении (А.В. Пиюк). В дискуссии с носителями традици-онной идеологии развивается аргументация в пользу развития согласитель-ных процедур, а также модернизации, глобализации, конвергенции, которые происходят в праве.
Пределы действия частного начала в уголовном судопроизводстве - это установленные законом границы, определяющие правовые последствия воле-изъявления конкретного лица в уголовном процессе. Проникновение частно-го права в сферу публичных отношений может быть оправданным лишь по-стольку, поскольку оно не влечет ослабления защиты общественных и госу-дарственных интересов, требующих публично-правового обеспечения.
Во втором параграфе «Правовая природа уголовно-процессуальных со-гласительных процедур и их классификация» проводится предварительный анализ процедур, основанных на согласовании позиций участников уголовно-процессуальных отношений, их классификация по степени внедрения в их ткань элементов «сделки»; доказывается возможность использования дого-ворных средств в уголовно-процессуальном правовом регулировании.
Договорные начала проникают практически во все традиционно пуб-личные сферы общественных отношений, в том числе регулируемые процес-суальными отраслями законодательства (С.С. Алексеев). Это обусловлено необходимостью инновационного развития экономики страны, защиты част-ной собственности, сужении до необходимых пределов вмешательства уго-ловной юстиции в экономический оборот, нахождения новых форм партнер-ства между государством и бизнесом.
Важная регулирующая роль договора в системе нормативно-правового регулирования экономического оборота ставит вопрос о возможности рас-смотрения его в качестве одной из форм конвергенции частного и публично-го права (Н.М. Коршунов). Применение договорно-правовых средств в регу-лировании уголовно-процессуальных отношений становится возможным лишь в том случае, если цели органа, ведущего уголовное дело, и интересы частных лиц совпадают. Назревшей потребностью является использование договорных инструментов для разрешения самых острых – уголовно-правовых конфликтов между лицами, осуществляющими предприниматель-скую деятельность, и государством.
Обосновывается то, что модельным для построения в уголовно-процессуальной сфере договорных юридических конструкций является граж-данско-правовой договор . Принципиальные свойства сделок, и их разновид-ностей в виде договоров, сохраняют свою силу и в уголовно-процессуальной сфере, применительно к некоторым видам согласительных процедур. Анали-зируются эти свойства применительно к отдельным видам согласительных процедур. Исследуется вопрос о значимости гражданско-правовой классифи-кации сделок для согласительных процедур в уголовном судопроизводстве.
Общие критерии недействительности сделок применимы к уголовно-процессуальным согласительным процедурам: порок любого или нескольких элементов сделки также приводит к ее недействительности. Недействитель-ная сделка приводит к определенным юридическим последствиям, связанным с устранением последствий ее недействительности. Данная тема актуальна к обсуждению правовых последствий расторжения досудебного соглашения о сотрудничестве между стороной обвинения и стороной защиты в уголовном судопроизводстве. Никаких указаний в законе на этот счет нет, между тем на практике уже возникают вопросы о доказательственном значении результа-тов сотрудничества, в том числе признания обвиняемым своей вины по предъявленному обвинению, если прокуратура или суд отказались признать достаточными результаты сотрудничества для того, чтобы применить нормы УК и УПК о смягчении ответственности лица, совершившего преступление.
Суд, который играет активную роль в оценке правомерности досудеб-ного соглашения о сотрудничестве, вполне может воспользоваться граждан-ско-правовым инструментарием при оценке отдельных условий соглашения о сотрудничестве. Такие пороки сделки как пороки воли, содержания и пр. де-лают сомнительной и уголовно-процессуальную сделку, и могут привести суд к решению об отказе проведения судебного разбирательства в особом порядке, возвращении уголовного дела прокурору или рассмотрении дела в обычном порядке.
Дается определение согласительной процедуре, которое выводится из понятия уголовно-процессуальной формы: они соотносятся как особенное и общее. Обосновывается вывод, что о договорной природе (1) междусторон-них согласительных процедур, предусмотренных ст. 25, 28-281 и 427 УПК, (2) междусторонних согласительных процедур, урегулированных гл. 40-401 УПК. В параграфе приводится краткая характеристика и классификация со-гласительных процедур по степени концентрации в них частного начала или их «оцивилизованности» . Выделены семь видов согласительных процедур; проводится их анализ по шести критериям, который завершается составлени-ем сводной таблицы согласительных процедур.
Параграф третий «Принципы, на которых основаны междусторонние согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве» посвящен руко-водящим процессуальным идеям, в которых выражается правовая сущность согласительных процедур, квалифицируемых как договорные.
Выявляется идеологическое ядро института согласительных процедур в виде принципов: «презумпция невиновности», «диспозитивность», «целе-сообразность». Состязательность и публичность не противоречат друг другу. Обвинительный уголовный процесс и состязательный гражданский процесс по существу явления одного порядка. Отступления от состязательности объ-ясняется не природой уголовного процесса, а историческими условиями раз-вития права в данной стране, известными пережитками, недоверием законо-дателя к деятельности сторон в процессе (хотя бы таковой являлись органы обвинительной власти государства) и преувеличенной верой в судью как по-следний оплот публичного интереса. Состязательность не может быть на-циональной – это общая модель (идея) внутренней организации процесса.
Проводится взгляд на публичность не как принцип, а как интегратив-ный показатель следственного процесса, т.е. выразитель такой иерархии юридически значимых ценностей и организации их достижения, при которых предпочтение отдается активности государства. Развивается мысль М.Т. Аширбековой о том, что публичность проявляется в наборе идей, а именно в требованиях: а) активности суда, б) инструктивности, в) обязатель-ности актов правоприменения и пр.
Если законодатель доверяет развитие процесса активности сторон, если признает их равенство перед правом и судом, значит, закономерно приходит к созданию согласительных форм разрешения спора между ними. Предостав-ление распорядительной власти сторонам возможно и в уголовно-правовом споре; распоряжаемость может относиться к полномочиям органов, ведущих уголовное дело. Развивается тезис, что воля закона может осуществляться лишь через волю людей, которая определяется оценкой фактических и юри-дических предположений, необходимых для возбуждения, направления и прекращения процесса. Поэтому законодателю практически приходится вы-бирать не между безличной волей закона и личной волей участвующих в процессе лиц; соответственно он может предпочесть или прокурора, или суд в качестве органа, ведущего процесс.
Распоряжение правом на уголовный иск и производными от него про-цессуальными правами является способом развития состязательного процес-са. Поэтому диспозитивность выражает его движущую силу в виде активно-сти сторон, свободно распоряжающихся своими правами (обвинитель вправе отказаться от уголовного иска, заключить с обвиняемым мировое соглашение или сделку о сотрудничестве, представлять доказательства или не приводить таковых, обжаловать решение суда или нет и т.п.). Но распоряжаемость уго-ловным иском ограничена законом, который, с одной стороны, не позволяет торговаться по поводу основания уголовной ответственности, а, с другой - вводит момент нестабильности в соглашение из-за активной роли суда. Дела-ется заключение, что дискреционное усмотрение и активность суда (как пра-вило, переходящая в уголовное преследование) есть атрибут следственности и показатель свертывания состязательности. Публичные права носят строго личный неотчуждаемый характер. Поэтому даже со стороны подлежащего субъекта возможен лишь отказ от публичного иска, а не уступка публичного права на иск другому лицу. Официальность уголовного преследования ис-ключает возможность распоряжения уголовным иском со стороны частного лица.
Диспозитивность взаимосвязана с правилом о распределении бремени доказывания: доказывает тот, кто утверждает. Заключение соглашения о при-знании обвинения приводит к освобождению от бремени доказывания обви-нителя, но также и противную сторону. Обвинитель не обязан доказывать уголовный иск перед судом после того, как сторона защиты признала закон-ным и обоснованным его утверждение о виновности обвиняемого.
Принцип целесообразности означает допускаемую законом свободу ор-гана обвинительной власти в распоряжении уголовным иском, руководству-ясь соображениями пользы, экономии, быстроты, но также общей справедли-вости и гуманности. Обвинительной власти должно принадлежать право ста-вить вопрос не только о законности, но и целесообразности уголовного пре-следования. Прокуратура проводит в жизнь уголовную политику государст-ва, поэтому она должна находить компромисс, оформляемый «соглашени-ем», идти на уступки, чтобы добиваться большего. Процедура соглашения о сотрудничестве проникнута началом стремления к опреде¬ленному конечному результату, т.е. началом целесообразности и предполагает возможность вы-бора прокурором, противоположной стороной того или иного варианта пове-дения. Целесообразность в конечном итоге подчинена публично-правовому порядку.
Вторая глава «Обычная сделка о признании уголовного иска и сделка о признании уголовного иска, включающая досудебное сотруд-ничество сторон: идеология, теория и юридическая техника» состоит из трех параграфов.
Первый параграф «Сущность и назначение междусторонней согласи-тельной процедуры, предусмотренной главой 401 УПК: теоретико-прикладной анализ института» освещает сущность и главные свойства квали-фицированного вида сделки о признании уголовного иска.
В основе авторской позиции лежит тезис о том, что появление данного института стало закономерным результатом конвергенции частного и пуб-личного права, новым этапом в развитии судебной реформы, способствует укреплению состязательности отечественного уголовно-процессуального права. Опровергается основной тезис принципиальных противников нового института о якобы его чуждости российскому менталитету, поскольку аргу-ментация противников нововведений сводится именно к нему. Вся современ-ная российская юстиция есть результат заимствования у Запада, причем не только у какой-то одной правовой системы. Заимствуют то, что показало свою эффективность. Выбор законодателя обусловлен прагматическими со-ображениями. При этом он не колеблет основы судопроизводства и решаю-щую роль суда в установлении фактов по делу и принятию окончательного решения. Самобытность российской правовой традиции, которой свойствен-ны стремление к материальной истине и справедливости, выразилась в том, что позиция сторон соглашения не является обязательной для суда. Признает обвиняемый свою вину или не признает ее, суд в любой ситуации обязан ис-следовать все обстоятельства дела, убедиться в доказанности обвинения. За-конодатель встроил институт досудебного соглашения о сотрудничестве в существующую структуру смешанного уголовного процесса, следственное досудебное производство, проявив искусство возможного.
Последовательное введение институтов, предусмотренных гл. 40 и 401 УПК, означает усвоение нашим уголовно-процессуальным правом идеи из-бирательной уголовной политики в отношении наиболее опасных преступ-ников, допущение договорного, компромиссного способа достижения цели установления контроля над преступностью (Х.Д. Аликперов). Более того, развитие согласительных процедур в уголовном процессе свидетельтсвует об изменениях в методе правового регулирования.
Выявляются общие черты российского соглашения о сотрудничестве с зарубежными аналогами. Кроме того, показываются отличия от зарубежных аналогов российской сделки о признании. Утверждается, что досудебное со-глашение о сотрудничестве наиболее близко к модели мировой сделки. Рас-сматривается проблема распространения на досудебное соглашение о со-трудничестве правил о недействительности сделки. Недействительной будет сделка, совершенная под принуждением. Гарантией от такого принуждения является обязательное участие защитника в процедуре заключения соглаше-ния о сотрудничестве. Другими гарантиями выступают судебный контроль, судебный надзор и ведомственный контроль за исполнением соглашения сторонами.
Сделка о признании уголовного иска подлежит утверждению судом в форме обвинительного приговора, если только им не будут обнаружены об-стоятельства, с которыми уголовный или уголовно-процессуальный закон ус-танавливает невозможность вынесения такового. Суд обязан отказать в при-знании результатов заключения соглашения юридически значимыми или да-же противоречащими законности и справедливости, если у него возникнут сомнения в виновности (обвиняемого) подсудимого или соблюдении сторо-нами требований закона при заключении и реализации соглашения о сотруд-ничестве. Судебная форма придания соглашению сторон общеобязательного статуса является завершающим моментом в оформлении фактически сло-жившихся правовых отношений между обвиняемым и обвинительной вла-стью государства.
Второй параграф «Особый порядок судебного разбирательства (глава 40 УПК) как простая форма сделки о признании уголовного иска» посвящен анализу согласительной процедуры, урегулированной гл. 40 УПК.
Анализ данной процедуры основывается на модели сделки о признании уголовного иска. Обосновывается данный подход и критикуется объяснение института, предусмотренного гл. 40 УПК, как очередной упрощенной уго-ловно-процессуальной формы. Делается вывод, что в данном случае следует говорить о простой разновидности сделки с правосудием, в отличие от ква-лифицированной, каковой является процедура, урегулированная гл. 40-401 УПК.
В третьем параграфе «Проблемы дифференциации досудебных и су-дебных уголовно-процессуальных форм производства по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве» об-суждаются вопросы комбинаторики уголовно-процессуальных форм при до-судебном и судебном производстве по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.
Исходный тезис состоит в том, что правовые предписания гл. 401 УПК не отменяют, не входят в противоречие с предписаниями гл. 40 УПК, а до-полняют, корректируют их смысл в тех случаях, когда между нормами этих глав выявляется противоречие.
Соглашение имеет юридические последствия для формы уголовного судопроизводства только в том случае, если лицо, заключившее соглашение, остается участником этого процесса. На производство по уголовному делу в отношении других обвиняемых соглашение влияния не может оказывать.
Исследуются различные варианты сочетания уголовно-процессуальных форм при реализации процедуры, регламентированной нормами гл. 40, 401 УПК.
1. Досудебное соглашение (гл. 401 УПК) плюс особый порядок, преду-смотренный главой 40 УПК (законодатель исходил из того, что особый поря-док судебного разбирательства по общему правилу должен быть завершаю-щим этапом реализации досудебного соглашения о сотрудничестве). В зави-симости от обстоятельств дела суд при реализации особого порядка может как остаться в рамках ч. 7 ст. 316 УПК, так и избрать вариант, предусмотрен-ный ч. 5 ст. 3177 УПК. Положения ч. 1 ст. 314 УПК, ч. 7 ст. 316 и ч. 5 ст. 3177 УПК, а также ст. 62 и 63 УК укладываются в общую уголовно-процессуальную конструкцию формы, в рамках которой может реализовы-ваться соглашение о сотрудничестве. Обвинительный приговор, вынесенный по результатам особого порядка судебного разбирательства, в случае полной реализации досудебного соглашения о сотрудничестве может предусматри-вать назначение наказания ниже того, что может быть назначено в результате «обычного» особого порядка судебного разбирательства.
2. Проведение досудебного производства с учетом заключения досу-дебного соглашения (гл. 401 УПК) и разрешение дела в общем порядке су-дебного разбирательства. Последствия перехода на обычную форму судебно-го разбирательства могут быть разными. При одном из вариантов развития процесса нормы ст. 3177 УПК при проведении судебного разбирательства в обычном порядке применяться не будут. Однако даже если судья в соответ-ствии с ч. 3 ст. 3176 УПК принял решение о проведении судебного разбира-тельства в обычном порядке, то все равно не исключена возможность, что ре-зультаты соглашения будут признаны судом, и соответственно, могут насту-пить последствия, предусмотренные ч. 2, 4 ст. 62 УК. Нормы ст. 3177 УПК при проведении судебного разбирательства в таком случае могут быть при-менены по усмотрению суда.
Досудебное соглашение может вылиться в обычный порядок судебного разбирательства, оно будет выполнено через применение ч. 1 или ч. 3 ст. 62 УК. Нормы ст. 3177 УПК при проведении судебного разбирательства в обыч-ном порядке применяться не будут, т.е. подсудимый не может рассчитывать на исход дела, предусмотренный ч. 5 данной статьи. Именно в этом будет со-стоять главная разница между формой, которая сочетает досудебную подго-товку дела, проведенную согласно гл. 401 УПК, и судебное производство, проводимое по правилам гл. 40 УПК и ст. 3177 УПК.
Если по инициативе одной из сторон или суда соглашение будет при-знано недействительным, сотрудничество нереализованным, то особый поря-док отменяется в силу требования закона (ч. 5 ст. 3177 УПК) и по решению судьи. Прокурор полномочен прекратить досудебное сотрудничество или по собственной инициативе, или по ходатайству следователя, руководителя следственного органа, или путем вынесения постановления о прекращении сотрудничества или путем отказа вынесения представления в порядке ст. 3175 УПК. Эти решения могут быть предметом обжалования участников процесса в порядке ст. 125 УПК. Переход на обычный порядок судебного разбирательства по причине невыполнения стороной защиты взятых на себя обязательств, негативная оценка прокурором или самим судом последствий реализации соглашения о сотрудничестве, должны по общему правилу при-вести к тому, что в отношении осужденного будет реализована норма, преду-смотренная ст. 631 УК.
Уголовное дело, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, независимо от реализации соглашения, подлежит прекра-щению при установлении оснований, что перечислены в пп. 1-6 ч. 1 ст. 24 УПК. По усмотрению следователя, суда дело может быть прекращено и по основаниям, предусмотренным пп. 1, 3-6 ч. 1 ст. 27, ч. 2 ст. 28, ст. 281УПК. Решение следователя о прекращении уголовного преследования по результа-там реализации соглашения о досудебном сотрудничестве должно утвер-ждаться прокурором, поскольку именно он заключал соглашение и он же уполномочен констатировать выполнение его. Очевидно, что соответствую-щую поправку следует внести в ст. 28, 37 и гл. 401 УПК.
Анализируется возможность приостановления предварительного след-ствия по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о со-трудничестве.
Обосновывается вывод, что заключение досудебного соглашения с по-дозреваемым, обвиняемым возможно в ходе дознания, ибо форма досудебно-го производства не может ограничивать право обвиняемого на заявление хо-датайства на заключение соглашения о сотрудничестве. Дознаватель при по-ступлении к нему соответствующего ходатайства должен решить вопрос о возбуждении ходатайства перед прокурором о заключении соглашения (ч. 1 ст. 3171 УПК). При этом дознаватель не должен предварительно согласовать свое решение о направлении соответствующего ходатайства прокурору с на-чальником подразделения дознания или начальником органа дознания. За-ключив досудебное соглашение о сотрудничестве с обвиняемым, прокурор должен направить дело для дальнейшего расследования в орган предвари-тельного следствия.
Специально рассмотрена проблема о выделении уголовного дела в от-ношении обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудниче-стве. Констатируется рассогласованность норм (ч. 1 ст. 3174 УПК РФ и ч. 1, 2 ст. 154 УПК), регулирующих эту ситуацию. Предлагается допустить в законе возможность судебного разбирательства в общем порядке по уголовному де-лу в отношении всех обвиняемых (без предварительного выделения дела в отношении того из них, с кем заключено досудебное соглашение) с примене-нием к подсудимому меры уголовной ответственности с учетом обстоятель-ства, предусмотренного п. «к» ч. 1 ст. 61, ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК.
Аргументируется позиция, согласно которой выделение уголовного де-ла в отношении одного из обвиняемых, с которым было заключено соглаше-ние, не помешает рассмотрению уголовного дела в отношении другого обви-няемого в суде с участием присяжных заседателей. Свидетели обвинения, ко-торыми стали обвиняемые, заключившие досудебное соглашение о сотруд-ничестве, должны быть допрошены в судебном заседании по «основному» делу, и сторона защиты должна иметь возможность реализовать свое право на перекрестный допрос этих свидетелей для перепроверки фактов.
В третьей главе «Проблемы нормативного регулирования досудеб-ного и судебного производства по делам, по которым заключено согла-шение о сотрудничестве» содержится четыре параграфа, где анализируются вопросы, связанные с заключением и реализацией сделки о признании уго-ловного иска, включающей досудебное сотрудничество сторон.
В первом параграфе «Основание, предмет, условия досудебного согла-шения о сотрудничестве между сторонами в уголовном деле» рассматривает-ся элементарный состав предмета досудебного соглашения о сотрудничестве в ряду однопорядковых с ним правовых явлений: «явка с повинной» и «дея-тельное раскаяние».
«Материально-правовой предпосылкой» заключения соглашения о со-трудничестве является факт совершения обвиняемым преступления; «про-цессуальной предпосылкой» является согласие обвиняемого с предъявлен-ным ему обвинением. Материальная предпосылка актуализируется в виде доказательств, полученных следователем, прокурором, обвиняемым, и ока-зывает влияние на мотивы поведения обеих сторон. Процессуальная предпо-сылка (согласие обвиняемого с обвинением, подозреваемого – с подозрени-ем) в случае реализации посредством производства процессуальных дейст-вий может стать частью процессуального основания для заключения досу-дебного соглашения сторон. Пересмотр процессуальной предпосылки, т.е. предъявление обвиняемому нового обвинения, должно вести к пересмотру соглашения. Изменение обвинения в худшую для обвиняемого сторону после заключения соглашения о сотрудничестве возможно, если будет доказана не-искренность обвиняемого, отсутствие у него деятельного раскаяния. Растор-жения соглашения по инициативе стороны обвинения, в случае если обви-няемый отказался полностью признать свою вину по новому обвинению, предъявленному ему, в том числе и на основании данных, полученных в ре-зультате сотрудничества, не должно быть. В то же время изменение обвине-ния в сторону смягчения вполне допустимо, если это подтверждается доказа-тельствами.
Условиями соглашения могут быть охвачены вопросы о выделении уго-ловного дела в отдельное производство, принятии мер по обеспечению безо-пасности, и даже о возможном рассмотрении уголовного дела в обычном по-рядке, без выделения отдельного производства в отношении заключившего со-глашение обвиняемого. Можно в соглашении предусмотреть специальным пунктом возможность изменения обвинения, но также возможность включе-ния в соглашение новых пунктов, отмену, пересмотр соглашения при насту-плении конкретных обстоятельств. Это большей степени способствовало бы соблюдению прав обвиняемого.
Предмет соглашения – это воплотившиеся в условия соглашения осно-вания его заключения, которые побудили стороны заключить его и добивать-ся путем выполнения этих условий. Предметом соглашения о сотрудничестве не могут быть событие преступления, его квалификация, элементы его юри-дического состава и прочие фактические обстоятельства. С одной стороны, предметом соглашения могут быть посткриминальные действия обвиняемо-го, направление на раскрытие тяжкого или особо тяжкого преступления, на обнаружение тяжкого или особо тяжкого преступления или возбуждение уголовных дел по таким преступлениям (пп. «и», «к» ч. 1 ст. 61 УК , ч. 2 ст. 3171 УПК, п. 3 ч. 4 ст. 3177, п. 3 ч. 1 ст. 3175 УПК), а с другой стороны, пред-метом соглашения могут быть действия властей, касающиеся определения вида и размера уголовной ответственности, к которой будет привлечен этот обвиняемый, но и также и полное освобождение его от ответственности. В предмет соглашения могут входить и другие дополнительные условия, кото-рые должен выполнить обвиняемый.
Если деятельное раскаяние замыкается рамками деяния, совершенного самим обвиняемым, то благодаря заключенному сотрудничеству уголовное преследование реализуется не только и не столько против самого обвиняемо-го, но обращается против других преступников. Действия обвиняемого, предпринятые им в одностороннем порядке, без заключения соглашения о сотрудничестве образуют состав смягчающего обстоятельства, предусмот-ренного пунктом «и» ч. 1 ст. 61 УК. В данной ситуации ответственность об-виняемого должна быть смягчена в силу ч. 1 ст. 62 УК.
Исследует вопрос о возможных формах и способах оказания обвиняе-мым содействия органам следствия в раскрытии преступлений, в частности, раскрывается формулировка ч. 2 ст. 3171 УПК.
В параграфе втором «Круг участников досудебного соглашения о со-трудничестве по уголовному делу» дается характеристика субъективной сто-роны рассматриваемого института.
Констатируется, что прокурор играет ведущую роль в рассматриваемой процедуре; он уполномочен заключать соглашение от имени стороны обви-нения. Иная конструкция отношений между органами, относящимися к сто-роне обвинения, была бы неправильной. Прокурор возглавляет обвинитель-ную власть, которая выступает стороной в соглашении со стороной защиты. Он представляет позиции стороны обвинения как в ходе досудебного произ-водства, так в суде, по поводу целесообразности сотрудничества со стороной защиты и оценки его результатов..Прокурор самостоятельно по собственному внутреннему убеждению оценивает результаты сотрудничества следствия с обвиняемым. Он вправе учитывать мнение следователя и руководителя след-ственного органа, но может положить в основу своего решения и другие до-воды, дать материалам дела иную оценку (ч. 1 ст. 3175 УПК).
Анализируется правовое положение следователя и руководителя след-ственного органа в процессе заключения и реализации досудебного согла-шения о сотрудничестве. Обосновывается позиция, согласно которой ника-кой обязанности у следователя заключать соглашение с обвиняемым, даже если тот деятельно раскаялся, нет. Нет у следователя и обязанности разъяс-нять такого рода права обвиняемым, подозреваемым. Позиция Верховного Суда РФ по этому вопросу ошибочна . Инициатива относительно заключе-ния соглашения должна по общему правилу исходить от органа предварительного расследования или прокурора. Неправильно всем подозреваемым, обвиняемым в совершении любых преступлений разъяснять, что они имеют право ходатайствовать о заключении соглашения о сотрудничестве. Это исключительная ситуация, а не общее правило.
Приводятся доводы в пользу запрета на обжалование решений следова-теля, руководителя следственного органа в судебном порядке участниками процесса: ни суд, ни кто другой не может принудить стороны к заключению соглашения – такова природа сделки. Суд не может принудить стороны к за-ключению такого соглашения: стороны должны обладать свободой воли. Механизм судебного контроля, предусмотренный ст. 125 УПК, для этого не-применим. Ссылки ряда авторов (М.М. Головинский, А.В. Смирнов, Г.Ю. Якушев и др.) на статью 46 Конституции Российской Федерации, реше-ния Конституционного Суда Российской Федерации в данном случае неуме-стны.
Объясняется значение прокурорского надзора и ведомственного кон-троля для разрешения спорных ситуаций, возникших в недрах самой обвини-тельно-следственной власти, например, по поводу целесообразности заклю-чения соглашения и его реализации, оценки результатов сотрудничества и т.п. Недопустим инструмент судебного контроля для разрешения противоре-чий между прокурором и органом следствия по поводу заключения досудеб-ного соглашения. Ни следователь, ни прокурор, ни руководитель следствен-ного органа не могут использовать механизм судебного контроля, чтобы об-жаловать бездействие или действия друг друга в связи с заключением или реализацией соглашения о сотрудничестве. Правомерно использование толь-ко процедуры, предусмотренной ч. 4 ст. 221 УПК. Если сторона обвинения нарушит соглашение, совсем или в части, то обвиняемый или его защитник могут обратиться с жалобой в суд на следователя, прокурора.
Объясняются причины, по которым нельзя допускать потерпевшего в процедуру, предусмотренную гл. 401 УПК: 1) государство не может поста-вить в зависимость от потерпевшего (третьего лица) заключение сделки, имеющей предметом право государства на привлечение к уголовной ответст-венности преступника; 2) раскрытие тяжких и особо тяжких преступлений, а также других преступлений, осуществляется в интересах каждого члена об-щества, в том числе и потерпевших. Интересы потерпевшего могут быть представлены прокурором и закреплены одним из пунктов соглашения. Это целесообразно, так как в судебных стадиях, где потерпевший обязан участво-вать, он может сорвать реализацию соглашения о сотрудничестве.
В параграфе третьем «Предварительное расследование по уголовному делу в случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве» иссле-дуются проблемы досудебного производства по уголовному делу, по которо-му с обвиняемым заключено соглашение о сотрудничестве.
Процедура, предусмотренная гл. 401 УПК, может реализовываться только в рамках уголовного дела (ч. 5 ст. 20 УПК). В случае необходимости прокурор, используя механизм возвращения дела следователю, может запус-тить процедуру заключения досудебного соглашения. В судебных стадиях прокурор, ходатайствуя о возвращении ему дела судом, также может решить данную проблему.
Досудебное расследование в случае заключения соглашения о сотруд-ничестве должно быть проведено в полном объеме; должны быть установле-ны обстоятельства, составляющие предмет доказывания, а также основания и условия для проведения судебного разбирательства в особом порядке и при-нятия судом решения по делу в соответствии с ч. 5 ст. 3177 УПК.
Анализируются вопросы, касающиеся принятия мер по обеспечению безопасности участников сотрудничества, окончания следствия, составления представления в порядке ст. 3175 УПК и обвинительного заключения. Выска-зывается мнение о том, что следователь должен в справке сообщить о выпол-нении обвиняемым своих обязательств, взятых по соглашению, т.е. указать наличие или отсутствие обстоятельства, указанного в п. «и» ч. 1 ст. 61 УК, аргументировать свою позицию относительно того, насколько оказалось эф-фективным и в чем выразилось сотрудничество и наличествует ли основание для смягчения ответственности.
Ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве представляется подозреваемым или обвиняемым, его защитником в письмен-ном виде на имя прокурора через следователя, но также любое должностное лицо, которое осуществляет уголовное преследование по данному делу, ад-министрацию места предварительного заключения. Однако дать ему офици-альный ход может только орган предварительного расследования путем вы-несения постановления о возбуждении ходатайства перед прокурором. Вы-сказывается мнение, что круг полномочий следователя и его руководителя при заключении соглашения о сотрудничестве вполне очевиден в свете главы 401 УПК, отсутствие упоминания о них в ст. 38, 39 УПК не может создавать препятствий для правоприменения.
Отказ в удовлетворении ходатайства не может быть служить препятст-вием для повторного обращения с подобным ходатайством, но по другому основанию. Прокурор может сам непосредственно заключить подобное со-глашение и при отрицательной позиции следственного органа. Соглашение вступает в силу с момента подписания его сторонами, после этого соглаше-ние становится обязательным для органа следствия.
Подозреваемый или обвиняемый, со¬ставляя ходатайство о заключении досудебного согла¬шения о сотрудничестве, вправе ограничиться изложе¬нием своих намерений содействовать следствию, не сообщая при этом сведений, которыми он распола¬гает, однако на момент заключения соглашения предмет сотрудничества должен быть конкретизирован. При выработке условий и со-держания соглашения следователь и прокурор вправе предъявлять доказа-тельства. Соглашение о сотрудничестве заключается в условиях открытости, обе стороны должны принимать решения осознанно, по доброй воле, а не под угрозами, и не в результате введения в заблуждение, в противном случае со-глашение должно считаться юридически ничтожным.
Процедура прекращения сотрудничества предусмотрена только в норма-тивном акте Генеральной прокуратуры Российской Федерации, целесообразно прописать ее в законе. В частности, предлагается ввести в ст. 3175 УПК нормы, в которых предусмотреть решение прокурора об отказе внести представление при утверждении обвинительного заключения, а также основания для прекращения прокурором сотрудничества, которые не совпадают с теми обстоятельствами, что приведены в ст. 631 УК и в ст. 3178 УПК.
Четвертый параграф «Судебный порядок реализации досудебного со-глашения о сотрудничестве» посвящен процедуре заключительной части реализации соглашения о сотрудничестве сторон по уголовному делу.
Обосновывается предложение об обязательном проведении предвари-тельных слушаний по делу, по которому было заключено досудебное согла-шение о сотрудничестве. В пользу данного вывода свидетельствует содержа-ние п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 28 , которое подвергается системному анализу. Суду для назначения су-дебного заседания в особом порядке необходимо изучить условия, преду-смотренные ч. 2–4 ст. 3176 УПК, что невозможно без проведения судебного заседания по правилам гл. 34-37 УПК; при этом не исключаются элементы судебного следствия для выяснения оснований, условий и отдельных резуль-татов досудебного сотрудничества по соглашению. На суде лежит обязан-ность в ходе предварительного слушания убедиться в наличии хотя бы одно-го из признаков деятельного сотрудничества, оговоренного в досудебном со-глашении. Государственный обвинитель должен представить доказательства, подтверждающие выводы, сделанные им в представлении, направленном в суд вместе с обвинительным заключением.
В стадии судебного разбирательства суд должен установить ряд как общих для особого порядка судебного разбирательства условий, так и специ-альных – характерных только для проведения особого порядка судебного разбирательства по результатам проведения предварительного следствия (дознания). В параграфе анализируются эти условия.
Суд может снять любые ограничения на применение особого порядка при наличии рецидива преступлений и других отягчающих обстоятельств, руководствуясь ч. 5 ст. 3177 УПК. По усмотрению суда подсудимому с уче-том положений статей 64, 73 и 801 УК может быть назначено более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление, условное осуждение или он может быть освобожден от отбывания наказания.
Если в ходе судебного процесса выяснится, что подсудимым были предос-тавлены ложные сведения или сокрыты существенные обстоятельства соверше-ния преступления, то в таких случаях гособвинитель имеет полное право отка-заться от данного пред¬ставления, изложив суду мотивы (причины) отказа, в лю-бой момент разбирательства по делу, но до удаления суда в совещательную комнату для вынесения приговора.
Ограничения на обжалование обвинительного приговора, вынесенного в порядке ст. 3177 УПК такие же, как в ст. 317 УПК, иначе под угрозой ока-жется стабильность такого приговора. Приговор суда, в котором отражены результаты сотрудничества сторон по делу, должен обладать особой невос-приимчивостью к отмене или изменению в вышестоящей инстанции. Только особые обстоятельства, позволяющие запустить механизм исключительного судебного контроля вышестоящих судов за решениями нижестоящих, могут привести к пересмотру такого рода судебных решений. Снимаются озабо-ченности некоторых авторов (А.В.Смирнов) по данному поводу: нет веских причин для допущения возможности для обжалования рассматриваемых ре-шений в суд второй инстанции. В тех же исключительных случаях, когда приговор будет пересмотрен судом надзорной инстанции, неукоснительно должно соблюдаться правило о недопустимости поворота к худшему поло-жения осужденного.
В четвертой главе «Характеристика иных согласительных уголов-но-процессуальных процедур» имеются два параграфа. В первом параграфе «Согласительная процедура как условие или элемент основания прекращения уголовного преследования (дела)» рассмотрены междусторонние согласи-тельные процедуры, предметом которых является прекращение уголовного преследования (дела) на определенных условиях.
Предметом согласительных процедур являются некоторые элементы основания прекращения уголовного дела (преследования), что приведены в п. 4 ч. 1 ст. 24, п.п. 3, 6 ч. 1 и ч. 3 ст. 27 УПК, а также в ст. 25, 28, 281, 427 УПК: одни из них имеют договорный характер, другие – нет. Об определен-ной степени договоренности можно говорить применительно к нереабили-тирующими основаниями прекращения уголовного дела (иногда только уго-ловного преследования), предусмотренным ч. 1 ст. 75, ст. 76, 761, 90 УК, и соответственно – ст. 25, ст. 28-281, ст. 427 УПК.
Степень влияния частного фактора в механизме прекращения уголов-ного дела (преследования) может быть различной, что проявляется в методе правового регулирования прекращения уголовных дел по отдельным основа-ниям. Использование диспозитивности в конструировании уголовно-процессуального механизма прекращения уголовных дел допускается зако-нодателем дозировано. Усмотрения органа предварительного расследования при прекращении уголовного преследования достаточно ограничено рамками закона.
Исследуются две характерные черты основания прекращения уголов-ного дела данной разновидности. Первое – это то, что материальную состав-ляющую этих оснований образует состав преступления и объективные об-стоятельства его совершения обвиняемым. Второе, процессуальное, надстро-ечное «процессуальное основание» состоит в том, что прекращение уголов-ного преследования (дела) по некоторым нереабилитирующим основаниям «формируется» в ходе согласительной процедуры органом, ведущим уголов-ное дело, обвиняемым, потерпевшим, а также и другими участниками – гра-жданским ответчиком, гражданским истцом. При этом имеет место двоякий процесс согласования. Во-первых, идет согласование позиции органов обви-нительно следственной власти в рамках согласовательной процедуры, завер-шающийся утверждением (получением согласия на прекращение уголовного дела) руководителя следственного органа или прокурора. Во-вторых, и это самое главное, происходит согласительная процедура между стороной обви-нения в лице органа предварительного расследования, прокурора и стороной защиты. Первый согласовательный механизм входит во второй.
Проводится сравнительный анализ согласительных двусторонних про-цедур, предметом которых является разрешение уголовно-правового спора путем прекращения уголовного дела (преследования) и возложения на лицо, совершившее преступление, альтернативного уголовному наказанию право-вого обременения, что позволяет сделать следующие выводы. Наиболее дис-позитивным по предмету регулирования является согласительная процедура, предусмотренная ст. 281 УПК. Исполнения условий сделки здесь равно обя-зательны для обеих сторон. В случае выполнения обвиняемым своих обяза-тельств, предусмотренных законом, орган предварительного расследования или суд обязаны прекратить уголовное дело в отношении его. В то же время обвиняемый, сторона защиты обладает диспозитивным правом признать уго-ловный иск в виде согласия с предъявленным обвинением и другими преду-смотренными условиями договора о прекращении уголовного дела (пресле-дования). Диспозитивной и договорной является согласительная процедура прекращения уголовного дела (преследования), предусмотренная ч. 2 ст. 20 УПК, в силу частной природы обвинения. В меньшей степени соответствует модели договора согласительная процедура, предусмотренная ст. 25 УПК. Основное отступление состоит в наличии дискреционного усмотрения у сле-дователя, судьи относительно принятия решения о прекращении уголовного дела, они не обязаны его принимать даже при выполнении обвиняемым усло-вий сделки или вообще идти на соглашение. Частный момент, делающий данную процедуру более равноправной, заключается в том, что в подоснове сделки стороны защиты с государством лежит примирение двух частных лиц: потерпевшего и обвиняемого. Еще более публично-правовыми являются со-гласительные процедуры, предусмотренные ст. 28 УПК, причем разновид-ность деятельного раскаяния, предусмотренная ч. 2 указанной статьи, пред-ставляет собой более договорную модель – в силу возлагаемого на следова-теля законом обязательства прекратить уголовное дело (преследование) при выполнении обвиняемым условий, предусмотренных примечаниями к статье Особенной части УК. Наименее выражена модель сделки в согласительных процедурах, регламентированных ст. 427, 431 УПК, поскольку в них закон создает дополнительные публично-правовые гарантии прав несовершенно-летнего обвиняемого. Что касается иных случаев получения согласия участ-ников процесса на принятие решения о прекращении уголовного дела (пре-следования) (пп. 3, 4, 6 ч. 1 ст. 24, пп. 3, 6 ч. 1 ст. 27 УПК), то в отношении их вопрос о сделке сторон вообще не стоит.
Особое внимание обращается на новый институт прекращения уголов-ного преследования (дела) по нереабилитирующим основаниям, предусмот-ренным ст. 761 УК и ст. 281 УПК. В нем реализована модель сделки между государством и лицом, совершившим или налоговое, или экономическое пре-ступление. Угроза привлечения к уголовной ответственности должна под-толкнуть подозреваемого, обвиняемого к заключению соглашения со сторо-ной обвинения, к вступлению в согласительную процедуру для выработки условий прекращения преследования. Делается вывод об ограниченности юридического состава деятельного раскаяния, образующего договорную со-ставляющую обоих оснований для прекращения уголовного дела. Закон тре-бует или уплаты в полном объеме всех сумм, указанных в решении налогово-го органа о привлечении к ответственности нарушителя налогового законо-дательства, для возмещения ущерба, причиненного бюджетной системе Рос-сийской Федерации (ч. 1, 2 ст. 281 УПК, ч. 1 ст. 761 УК), или возмещения ущерба, причиненного преступлением гражданину, организации или госу-дарству, а также перечисление денежного возмещения пятикратной суммы причиненного ущерба в федеральный бюджет или перечисление дохода и денежного возмещения (ч. 3 ст. 281 УПК и ч. 2 ст. 761 УК); других требова-ний к обвиняемому не предъявляется.
В параграфе втором «Проблемы нормативного регулирования и приме-нения иных согласительных уголовно-процессуальных процедур» исследу-ются согласовательные и иные согласительные процедуры, в которых дого-ворной момент представлен минимально.
Дается определение согласовательной процедуры (п. 411 ст. 5 УПК) как процедуры, в рамках которой государственные органы обвинительно-следственной власти согласовывают свою позицию в связи с предстоящим выступлением в суд, в том числе через принятие соответствующего процес-суального документа. Принципиальное свойство согласовательных процедур состоит в согласовании, консолидации позиции участников стороны обвине-ния, в отношениях с судом и потенциально – процессуальным противником.
Характер согласовательных процедур демонстрирует устройство обви-нительной власти и организацию публичного уголовного преследования. По-скольку субъектами согласования являются исключительно компетентные государственные органы, и само согласование более является испрашивани-ем и получением разрешения на совершение процессуального действия, по-стольку какие-либо аналогии с гражданско-правыми категориями типа сдел-ки-договора в данном случае неуместны. Эти процедуры служат формой реа-лизации публично-правовой функции уголовного преследования. Элемент дискреции в использовании стороной обвинения своих процессуальных пол-номочий не только не выходит за пределы императивного метода, но усилива-ет его.
Исследуются различные виды согласовательных процедур.
1. Вертикальные, открытые согласовательные процедуры между офи-циальными участниками стороны обвинения (пп. 4 - 9, 11 и 12 ч. 2 ст. 29, п. 5 ч. 2 ст. 37, п. 1 ч. 3 ст. 41, ч. 4.1. ст. 82, ч. 2 ст. 91, ч. 2 ст. 108, ч. 3 ст. 110, ч. 1 ст. 114, ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 165, ч. 1 и 4 ст. 224 УПК). Вертикаль обвини-тельной власти по линии: дознаватель (руководитель группы дознавателей) – прокурор. Вертикальность здесь двоякая: во-первых, отношения между уча-стниками процедуры согласования решения строятся по властной вертикали, а во-вторых, назначение этих процедур состоит в усилении властной верти-кали. Открытыми эти процедуры являются ввиду их ориентации на судебную перспективу. Отношения между должностными лицами органа дознания и прокурором строятся для того, чтобы привести в действие судебный меха-низм.
2. Вертикальные, открытые согласовательные процедуры (пп. 4-9, 11 и 12 ч. 2 ст. 29, ч. 4.1 ст. 82, ч. 2 ст. 91, ч. 2 ст. 108, ч. 3, 7 ст. 109, ч. 3 ст. 110, ч. 1 ст. 114, ч. 1 ст. 115, ч 1 ст. 165, ч. 6 ст. 220, ч. 4 ст. 221, ч. 3 ст. 3171 УПК). Здесь обеспечивается вертикаль «следственной власти»: руководитель след-ственного органа – следователь. Выделяются две разновидности этих проце-дур: 1) открытые для суда процедуры, их назначением является формирова-ние позиции следственного органа в связи с обращением с официальной просьбой (ходатайством) или направлением дела в суд; 2) процедуры, при-званные гарантировать процессуальную самостоятельность следственного органа перед прокурором (ч. 4 ст. 221, ч. 3 ст. 3171 УПК).
Обосновывается вывод о необходимости создания универсальной со-гласительной процедуры, в рамках которой только прокурор должен прини-мать решение о переводе досудебного производства по делу из частного ре-жима в публично-правовой, в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК.
В судебных стадиях, где имеет место состязательность, и участники позиционируются как равноправные стороны, согласование позиций участ-ников стороны обвинения получает договорные черты. Эти процедуры мож-но назвать открытыми транзактивными согласительными процедурами меж-ду участниками стороны обвинения. Особое значение имеет процедура со-гласования позиции прокурора и потерпевшего при отказе государственного обвинителя от поддержания государственного обвинения в суде (полностью или частично) (ч. 4, 7 ст. 246 УПК), процедура согласования позиции по во-просам формирования коллегии присяжных заседателей (ч. 14, 15 ст. 328 УПК) или определением очередности выступления в прениях сторон (ч. 2 ст. 292 УПК). В числе прочих процедур этого вида исследуется модель суб-сидиарного обвинения, которая квалифицируется как продукт конвергенции частного и публичного права.
3. Вертикальные закрытые согласовательные процедуры между уча-стниками стороны обвинения (ч. 4 ст. 20 ч. 9 ст. 166, ч. 3 ст. 144, ч. 4 ст. 147, ч. 4 ст. 225, ч. 3 ст.318 УПК). Они осуществляются в ходе досудебного про-изводства, и их субъектами являются только руководитель следственного ор-гана – следователь. Они не предназначены для выработки процессуального решения, которое будет предметом судебного контроля или станет гарантией процессуальной независимости следственного органа от прокурора. Дости-гаемое в ходе них согласие направлено во внутрь системы органов следст-венной власти.
4. Горизонтальные, согласовательные процедуры между органами об-винительно-следственной власти и другими органами государственной вла-сти (п. 6 ч. 1 ст. 27, ст. 448, ст. 450 УПК) представляют разрешительный тип процедур. В их рамках по инициативе публичных органов уголовного пре-следования ставится и решается вопрос о даче согласия на лишение непри-косновенности так называемых «спецсубъектов».
5. Согласовательные процедуры участников международного сотруд-ничества по уголовным делам (ч. 2 ст. 3, ч. 1 ст. 461, п. 3 ч. 3 ст. 462, ст. 469, ч. 2 ст. 470, п. 4 ст. 471 УПК). Институт исключительно публично-правовой, частное начало ввиду отсутствия частных лиц в качестве участников процеду-ры не представлено. Соответственно говорить можно только о дискреции, правоусмотрении в решениях и действиях уполномоченных должностных лиц.
6. Правозащитные согласительные транзактивные процедуры (ч. 2 ст. 11, п. 5 ч. 3, ч. 1 ст. 50, п. 1 ч. 4 ст. 56, п. 3 ч. 2 ст. 42, п. 7 ч. 4 ст. 44, п. 2 ч. 4 ст. 46, п. 3 ч. 4 ст. 47, п. 4 ч. 2 ст. 54, пп. 1, 2 ч. 2 ст. 82, ч. 5 ст. 177, ч. 3 ст. 178, ч. 2 ст. 186, ч. 3 ст. 161, ч. 4 ст. 241 УПК) включают в себя комплекс раз-нородных согласительных процедур, которые объединяет целевая направлен-ность: гарантировать права и свободы лиц. Здесь отношения строятся между государственным органом, ведущим уголовное дело, и участником процесса, чьи права и свободы становятся предметом правоохраны. Среди этих проце-дур есть и соглашения между сторонами, т.е. процедуры, где присутствуют признаки сделки. Некоторые процедуры составляют существенное условие допустимости многих видов доказательств. В рамках других решается вопрос об обеспечении имущественных прав владельца вещей, которыми выступают вещественными доказательствами по делу. Особую группу составляют согла-сительные процедуры, проводимые в связи с применением ряда мер пресече-ния, в их число входят такие, что предполагают обязательное получение со-гласия или самого обвиняемого или других лиц (ст. 104-107 УПК).
В заключении подводятся итоги исследования и определяются на-правления дальнейшей работы по исследуемой теме.

Основные научные положения диссертации опубликованы в следующих работах:

Научные статьи, опубликованные в рецензируемых изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства обра-зования и науки Российской Федерации

1. Абшилава Г.В. Комбинаторика уголовно-процессуальных форм при реализации досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное право. 2010. № 3. – 0,25 п.л. 
2. Абшилава Г.В. Процессуальная роль прокурора в заключении и реализации соглашения о досудебном сотрудничестве, регламентированном главой 401 УПК // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2010. № 3. – 0,3 п.л.
3. Абшилава Г.В. Об особом порядке судебного разбирательства по уголовному делу в отношении обвиняемого, с которым заключено досудеб-ное соглашение о сотрудничестве // Пробелы в российском законодательстве. 2010. № 3. - 0,4 п.л.
 4. Абшилава Г.В. К вопросу о возможности прекращения уголовного дела в ходе реализации досудебного соглашения о сотрудничестве // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2010. № 2 (13). – 0,2 п.л.
 5. Абшилава Г.В. Деятельное раскаяние как составная часть досудебного сотрудничества // Вестник Южно-Уральского государственного уни-верситета. 2011. № 27. – 0,6 п.л.
6. Абшилава Г.В. Проявление принципа целесообразности в уго-ловно-процессуальном институте, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ // Общество и право. - Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2011. – 0,6 п.л.
7. Абшилава Г.В. Рассмотрение судом уголовного дела, по которо-му было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Бизнес в за-коне. 2011. №. 4. – 0,4 п.л.
8. Абшилава Г.В. Обязательно ли проведение предварительных слушаний по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Научный вестник Омской академии МВД России. 2011. № 3. – 0,5 п.л.
9. Абшилава Г.В. Обеспечение прав потерпевшего при досудебном соглашении о сотрудничестве по уголовным делам // «Черные дыры» в рос-сийском законодательстве. 2011. № 4. – 0,3 п.л.
10. Абшилава Г.В. Некоторые вопросы взаимодействия следователя, руководителя следственного органа и прокурора при заключении и реализа-ции досудебного соглашения о сотрудничестве // Пробелы в российском за-конодательстве. 2011. № 4. – 0,4 п.л.
 11. Абшилава Г.В. К вопросу о преодолении одного из конструктивных недостатков механизма правового регулирования досудебного соглаше-ния о сотрудничестве по уголовному делу // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2011. № 6. – 0,3 п.л.
12. Абшилава Г.В. К вопросу о преодолении одного из конструктив-ных недостатков механизма правового регулирования досудебного соглаше-ния о сотрудничестве по уголовному делу // Пробелы в российском законо-дательстве. 2012. № 1. - 0,35 п.л.

Монографии

13. Абшилава Г.В. – Актуальные проблемы производства по уголов-ному делу при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: Мо-нография. - М., 2009. – 5,0 п.л.
14. Абшилава Г.В. Досудебное соглашение о сотрудничестве обви-няемого с обвинительно-следственной властью государства по уголовным делам: проблемы теории и правоприменения: Монография. – Екатеринбург, 2011. – 11 п.л.
15. Абшилава Г.В. Согласительные процедуры в уголовном судо-производстве Российской Федерации: Монография. - М., 2012. – 23 п.л.

Другие статьи, тезисы докладов и вступлений на научных конференциях

16. Абшилава Г.В. Вопросы толкования Федерального закона № 141 // Научные труды Московской академии экономики и права. Вып. № 24. - М.: МАЭП, 2009.– 0,25 п.л.
17. Абшилава Г.В. Правовая природа уголовно-процессуального ин-ститута, образованного главой 401 УПК РФ // Идейные и нравственные нау-чала уголовного процесса: Материалы международной научно-практической конференции. - М., 2009. – 0,35 п.л.
18. Абшилава Г.В. Уголовно-правовой аспект института заключения и реализации соглашения о досудебном сотрудничестве // Актуальные про-блемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики и кримино-логии: Материалы научной конференции. - М.: МАЭП, 2009.
19. Абшилава Г.В. Возможно ли заключение досудебного соглаше-ния о сотрудничестве при производстве предварительного расследования в форме дознания? // Актуальные проблемы современного уголовного процес-са России: Межвуз. сб. научных трудов. - Самара: Самарский ун-т, 2010. – 0,2 п.л.
20. Абшилава Г.В. Особенности предварительного расследования по уголовным делам, по которым было заключено досудебное соглашение о со-трудничестве // Актуальные проблемы совершенствования законодательства, правоприменения и правовых теорий в России и за рубежом: Материалы Второй Международной научно – практической конференции (3 декабря 2009 г.). - Челябинск, 2010. – 0,3 п.л.
21. Абшилава Г.В. К вопросу о правовой природе института, образо-ванного главой 401 УПК РФ // Актуальные проблемы уголовного права, уго-ловного процесса, криминалистики и криминологии: Материалы научной конференции. - М., 2010. – 0,5 п.л.
22. Абшилава Г.В. Право обвинительной власти на заключение со стороной обвинения досудебного соглашения о сотрудничестве // Современ-ный человек и общество: Сборник статей Международной научно-практической конференции. Т. 2. Право. - М., 2010. - 0,4 п.л.
23. Абшилава Г.В. Назначение главы 401 УПК РФ // Научные труды Московской академии экономики и права. Вып. № 25. - М.: МАЭП, 2010. - 0,25 п.л.
24. Абшилава Г.В. Доказывание по уголовному делу в случае заклю-чения досудебного соглашения о сотрудничестве // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического инсти-тута. - Казань, 2010. – 0,2 п.л.
25. Абшилава Г.В. Правовые основания для заключения под стражу между сторонами досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу // Сборник статей молодых ученых. Вып. № 7. - М., 2010. – 0,2 п.л.
26. Абшилава Г.В. К вопросу о предмете досудебного соглашения о сотрудничестве, предусмотренном главой 401 УПК РФ // Уголовно-процессуальное законодательство в современных условиях: проблемы теории и практики: Материалы международной научно-практической конференции. - М.: Российская академия правосудия, 2011. – 0,3 п.л.
27. Абшилава Г.В. Досудебное соглашение сторон в уголовно-правовом споре // Современные проблемы информационно-криминалистического обеспечения предварительного расследования и его оптимизация: Материалы международной научно-практической конферен-ции (21-22 апреля 2011 г.). - Краснодар: Краснодарский ун-т МВД России, 2011. - 0,5 п.л.
28. Абшилава Г.В. Действие принципа диспозитивности в досудеб-ном соглашении о сотрудничестве по уголовному делу // Актуальные про-блемы права России и стран СНГ – 2011: Материалы XIII Международной научно-практической конференции с элементами научной школы. В 2 ч. Ч. II. Уголовное право, уголовный процесс и криминалистика (Юридический фа-культет Южно-Уральского государственного университета, 1-2 апреля 2001 г.). - Челябинск, 2011. – 0,35 п.л.
29. Абшилава Г.В. Соглашение сторон в уголовно-правовом споре // Политические, экономические и социокультурные аспекты регионального управления на Европейском Севере: Материалы X Всероссийской (с между-народным участием) научно-теоретической конференции (22 апреля 2011 г., г. Сыктывкар). Ч.III. – Сыктывкар, 2011. – 0,6 п.л.
30. Абшилава Г.В. Доказательственное значение материалов досу-дебного соглашения о сотрудничестве в случае его прекращения или отказа от него // Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопро-изводстве: Материалы международной научно-практической конференции. - М.: Московская академия экономики и права, 2011. – 0,6 п.л.
31. Абшилава Г.В. Целесообразность как руководящее начало досу-дебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство (современное состояние и направления совершенствования): Сборник трудов участников Всероссийской научно-практической конференции (г. Москва, 13-14 апреля 2011) – М., 2011. – 0,4 п.л.
32. Абшилава Г.В. К вопросу об обеспечении безопасности подозре-ваемого, обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудниче-стве // Современные проблемы уголовной политики: Материалы 2 Междуна-родной научно-практической конференции. - Краснодар: Краснодарский ун-т МВД России. 2011. – 0,2 п.л.
33. Абшилава Г.В. Некоторые особенности рассмотрения судом уго-ловного дела, по которому было заключено досудебное соглашение о со-трудничестве // Актуальные проблемы права и правоприменительной дея-тельности на современном этапе: Материалы Международной научно-практической конференции. - Новороссийск, 2011. -0,2 п.л.
34. Абшилава Г.В. Влияние заключения досудебного соглашения о сотрудничестве на собирание и исследование доказательств по уголовному делу // Право и его реализация в XXI веке: Материалы Международной на-учно-практической конференции, посвященной 80-летию Саратовской госу-дарственной юридической академии. - Саратов, 2011 – 0,2 п.л.
35. Абшилава Г.В. Подлинные и мнимые угрозы института досудеб-ного соглашения о сотрудничестве // Правовая система как элемент устойчи-вого развития субъекта Российской Федерации: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 90-летию государственно-сти Республики Коми. - Сыктывкар, 2011. – 0,2 п.л.
36. Абшилава Г.В. Согласительные процедуры в современном рос-сийском уголовном судопроизводстве // Актуальные проблемы философии государства и права: Сборник статей участников научного семинара. - Н.Новгород, 2011. – 0,6 п.л.
37. Абшилава Г.В. Апология института, предусмотренного главой 401 УПК РФ// Актуальные проблемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики и криминологии: Материалы международной научно-практической конференции. - М., 2011. – 0,55 п.л.
38. Абшилава Г.В. Некоторые дискуссионные моменты в процедуре возбуждения ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотруд-ничестве // Научные труды Московской академии экономики и права. Вып. № 26. - М.: МАЭП, 2011.– 0,4 п.л.
39. Абшилава Г.В. К вопросу о предмете досудебного соглашения о сотрудничестве сторон в уголовном процессе // Уголовно-процессуальный закон: состояние и направления совершенствования: Материалы межведом-ственной научно-практической конференции. - М.: Московский ун-т МВД России, 2011. – 0,2 п.л.
40. Абшилава Г.В. Основание и предпосылки для заключения досу-дебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу // Актуальные во-просы права и правоприменительной практики: Материалы «круглого стола» (Нижнекамский филиал Московского гуманитарно-экономического институ-та, 6 апреля 2011 г.) Вып. 5 / под ред. д-ра. юрид. наук, доцента А.А. Юнусо-ва. – Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2011. – 0,3 п.л.
41. Абшилава Г.В. Проявления правопреемственности в институте, предусмотренном главой 401 УПК РФ // Юридическая техника. Ежегодник. – Н. Новгород, 2011. № 5. – 0,3 п.л.
 

Абшилава Георгий Валерьянович

СОГЛАСИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ
В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора юридических наук

Подписано в печать 22.02.2012 г.

Печать трафаретная

Заказ №
Тираж 75 экз.

Типография «11-й ФОРМАТ»
ИНН 7726330900
115230, Москва, Варшавское ш., 36
(499) 788-78-56
www.autoreferat.ru

Официально: http://vak.ed.gov.ru/ru/dissertation/index.php?id54=15430